Как прожить в провинции. Мой педагог об одном ученом говорил так: «Он парит на недосягаемой нравственной и духовной высоте». Мы, студентки, подхихикивали – такой неправдоподобной, устаревше книжной казалась фраза. Прошло много лет, и я поверила в эту недо

«Аршином общим» российскую провинцию, конечно, не измерить. «Умом понять» — можно попытаться, но есть риск столкнуться с принципиально не познаваемым. Предлагаю просто понаблюдать.

…И в страшном сне не могла представить, что на четвертом десятке останусь без богемных кафе и больших книжных магазинов – в маленьком, самом что ни на есть провинциальном городке N, в Кировской области. Когда ехала сюда, было страшно: думала, мне конец. У меня же в «послужном списке» — филармонии, галереи, университеты… Но рефлексии рефлексиями, а работу нужно было искать.

Пристроилась в районную газету, стала брать интервью, и что же? Встретила людей, до которых, думаю, никогда не дорасту: не быть мне такой терпеливой, сдержанной, многознающей – словом, интеллигентной. Эти встречи стали первым поводом для размышлений на тему «чем определяется — или измеряется — провинция». Размышления – громко сказано, конечно. Просто во время прогулок с коляской, забегов по магазинам стала обращать внимания на выразительные детали, что-то вспоминать, сравнивать

Те самые встречи

Узнала об Алексее Петровиче сначала как о реставраторе. Удивило само наличие реставратора в маленьком городе. Жизнь у нас долгие годы строилась вокруг завода, теперь еще одним центром стали магазины – в их потенциальной бесконечности. Но на центральные позиции никогда не претендовал маленький музей.

Конечно, самоучка, просто любитель. Но иногда простая любовь ценнее непростого образования. Всю жизнь проработал монтажником, всегда оставался – и остается – художником. Пишет пейзажи: есть у него свои заповедные тропы в окрестностях города. Книголюб, шахматист, меломан. Вроде бы, вполне земной, не чудаковатый, но все равно – особенный: светлый, добрый, солнечный.

При знакомстве впечатлили две вещи: во-первых, Алексей Петрович знает русских художников по имени-отчеству (я даже у Репина отчество не сразу припомнила), во-вторых – музыка. Когда работает дома, не на пленэре, ставит пластинку с квартетами Моцарта и пишет под это божественное «мурлыканье».

Нина Ивановна… По статусу – первая леди, по стилю жизни – интеллигентнейшая женщина, скромная, высокообразованная. Никогда не эксплуатировала статус мужа, всегда находилась в благородной тени. Ее рассказы о поездках в Москву – летопись столичной культурной жизни: очереди «на Пикассо», первые выставки Тонино Гуэрры, спектакли «Ленкома», последние концерты Николая Петрова.

Она очень терпима по отношению к чужим промахам, ошибкам. Всегда очень внимательно слушает своих собеседников, сочувствует им, радуется за них, даже если сама в этот момент нуждается в поддержке. Мне кажется, это нравственный талант: он сродни художественному. Но, может быть, еще более редкий.

Мой педагог об одном ученом говорил так: «Он парит на недосягаемой нравственной и духовной высоте». Мы, студентки, подхихикивали – такой неправдоподобной, устаревше книжной казалась фраза. Прошло много лет, и я поверила в эту недосягаемую высоту.

Книжное

Где искать спасенья? В библиотеке, конечно. Пусть провинциальной. Долго смотрела вокруг с высокомерным «надо же, и здесь это читают». Увидев у библиотекаря на кафедре книгу о Ростиславе Захарове, не поленилась, спросила: «И кто ее у вас читает?» Как будто в маленьком городе должны довольствоваться рецептами и женскими романами. Кстати о последних. С библиотекарем вышел у нас спор по поводу Екатерины Вильмонт. Я, помня о Бальмонте, называла ее ВильмОнт, а библиотекарь – ВИльмонт.

Месяц назад меня записали в очередь на «Географа…» Алексея Иванова. Он до меня добрался в таком виде, будто его лет десять читали, читали, читали. Засыпая, роняли на пол. Отнимали друг у друга. Приятно, что и говорить. Книжный том стал похож на своего героя: такой же потрепанный, несчастный и обаятельный.

Прогуливаясь меж книжных стеллажей, щурясь близоруко на книжные корешки, сначала выискивала ошибки в расстановке. Потом разглядела лотмановские комментарии к «Онегину», роскошно комментированное издание «Огненного ангела» Брюсова. Не выпускаю из рук эти книги уже несколько месяцев.

Был у нас в давние годы книжный магазин – основательный, советский. Настоящий книжный универсам: и научная литература, и детская, и художественная, и нотные издания. Среди прочего, лично мною уже в 1990-е были там приобретены ноктюрны Шопена, почти весь Булгаков, альбом Боттичелли и другие сокровища. Со временем площадь магазина уменьшалась, как шагреневая кожа. Его теснили одежда и обувь, потом хозяйственные товары. Кто победил в честной конкурентной борьбе за удобную торговую площадь в центре города? Правильно, не книги. Но эта история имеет счастливое продолжение.

Довольно долго частный крохотный книжный магазинчик жил на территории бывшего «Детского мира». Ассортимент несколько лет был предельно демократичным – детективы, незамысловатая любовная проза, школьные учебники, раскраски-потешки. Потом на полки вернулся Пушкин, за ним подтянулись Селинджер, Виан, Гессе. Хозяйка магазинчика по индивидуальным заказам привозила Дину Рубину, толковые словари, журнал «Сноб». Совсем недавно магазин обрел собственное пространство. Оно, конечно, тесновато для литературы всех времен и народов, но зато на его собственном фасаде появилась собственная вывеска. Лики Гоголя, Лермонтова, Достоевского и Тютчева(!) обращены к перекрестку: по нему несутся школьники, его пересекают взрослые скучные граждане, городские автобусы. А классики строго смотрят на всех и на все сквозь чахлую придорожную листву.

Фонарь. Аптека

Как показывает творческий опыт великих мастеров слова, провинция способна превратить прозу жизни в поэзию. С таким же успехом не работающий ночной порой фонарь возле аптеки, лишает символистский городской пейзаж поэтического обаяния.

Часто приходится выбираться в аптеку в позднее время – то за молочной смесью, то за подгузниками. В эти же часы активизируются маргиналы: их сумрачные фигуры на мгновенье задерживаются возле аптечной кассы и исчезают во мгле. Их целью являются голубоватые коробочки с настойкой перца стручкового. Утром большое количество коробок можно увидеть в приаптечных урнах. Цена вопроса – 26 рублей: дешево и, по-видимому, эффективно.

Оказывается, настойка сия изрядно тонизирует. Некоторые из пришедших за ней стесняются – то ли своей бедности, то ли своего пристрастия. Даже без очереди «обычных» покупателей пропускают. Иногда, чтобы в глазах девочки-провизора и малочисленных посетителей выглядеть поприличнее, покупают еще что-нибудь – вроде пластыря.

Вчера увидела в песочнице две коробки из-под настойки, рядом – пластиковый стаканчик. Значит, существует подобие питейного этикета…

Доска объявлений

В каждом городе — свои коммерческие сюжеты. Доска объявлений (не виртуальная, а реальная – деревянная, с металлическим козырьком) расскажет все о вкусах, приоритетах, социальных проблемах горожан. Если у Ильфа и Петрова в сфере услуг лидировали погребение и стрижка-бритье, в моем городе N нет равных натяжным потолкам и дровам (пиленым, непиленым, разной степени влажности). Секрет лидерства первых я так до конца и не постигла.

С дровами все ясно: очень большой частный сектор, а всеобщая газификация так и не наступила. Да что газификация: централизованного водоснабжения на некоторых улицах нет.

Более распространенный вариант, конечно, — «евонная». Мне кажется, появление «ихних», «евонных», «евошних» связано с желанием не только удлинить уж слишком короткие местоимения, но и с попыткой превратить местоимение в прилагательное – куда более эмоциональную часть речи.

В моем ближайшем кругу носителем диалектных, или так называемых просторечных, выражений является моя мама. Она всю жизнь прожила здесь, в городе N: это ее родное, привычное. Кое-что мне досталось по наследству от бабушки. Отдельная история — моя старая крестная, которая еще помнила, что «они — господ Сергеевых», из Вологодской губернии. Речь ее была совсем другой, может быть даже не такой колоритной. Однако то, что она рассказывала о деревенском быте, ее религиозные представления, впечатляли невероятно. Приберегу это для новых «мемуарных глав».

Мне кажется, что диалоги между тем, кто вышел в майке покурить на балкон, и теми, кто неспешно прогуливается внизу, — жанр провинциальной коммуникации. Интернет, сотовая связь ему не конкуренты.

Дядька с балкона – мужикам в спецодежде:

Э, сачки! Робить надо, а они гуляют!

Ак чо, мы с работы идем.

В юные годы слышала, как одна женщина из окна кричала куда-то вниз рецепт жареных грибов. Внизу ее слушали и задавали уточняющие вопросы.

Так все же…

…не крохотные доходы, не ужасающе плохие дороги, не отсутствие театров и филармоний отличает провинцию от непровинции. В маленьком городке не звенят повсюду слова «амбиции», «карьера», «самореализация», «мотивация» и им подобные. Позитивные и негативные проявления столичных ярмарок тщеславия здесь ни к чему. Жизнеобразующим фактором является в провинции огород.

Огородный, он же дачный, сезон начинается в феврале-марте с закупки семян, возни с рассадой. Рассада постепенно занимает все подоконники в домах и квартирах. У кого есть возможность, ящички и плошки с зелеными ростками тащат на работу. Потом – огород вскопать, вспахать, подготовить, засеять, засадить… Фанаты приобретают все версии специальных лунных календарей для огородников и следуют предписанному. И так до глубокой осени. Огородные радости и горести вытесняют все другие темы для разговоров. В выпусках новостей более всего интересует прогноз погоды.

С одной стороны – это память о дефицитных советских временах, когда в магазинах овощи купить было невозможно. Это память о голодных девяностых, когда наличные деньги почти исчезли: обручальные кольца меняли на мешок муки или сахара. И это возможность хоть как-то жить, имея зарплату или пенсию в 6-7 тысяч. А с другой, наличие огорода — это гарантия того, что, посадив все в мае, летом ты не помрешь, просто не имеешь права: ведь осенью надо урожай собирать, банки закатывать. Овощные хлопоты заставляют жить, как бы трудно не было.

Одна мамина знакомая, выписавшись из онкологического отделения после операции, сразу рванула в огород. Другая, с тяжелым диагнозом, в моменты просветления возилась с помидорами. Нередко наши пожилые люди падают на грядках с инсультом. Прямо с огородов их увозят «скорая». Кого-то — навсегда, как мою соседку тетю Олю.

Огород стал реальной, осязаемой заменой идеальному смыслу жизни. Смысл ведь нужен всем, всегда, везде.

…Вообще, в маленьком городке актуально все, что привязывает человека к земле, – приусадебное хозяйство, сараи, погреба, кессоны, гаражи, собственные баньки.

Но кто-то рвется к звездам: изучает устройство космических кораблей, поет на улице наивные песни под гитару, играет ретро-мелодии в самодеятельном духовом оркестре, рассказывает девушкам про фразеологизмы. Хотя и этот «кто-то», не сомневаюсь, тоже вкалывает на огороде.

… Есть, есть повод думать о провинции, и думать о ней — с нежностью.

Нашли ошибку? Выделите ее и нажмите левый Ctrl+Enter .

В моей семье четыре человека: я, муж и двое сыновей — 5 и 8 лет. Работает только муж, зарплата — 25 тысяч в месяц. Из них 14 уходит на кредит за машину, около 6 — на коммунальные услуги. Остальное остается на жизнь. Хватает ли таких денег или нет — вопрос абстрактный. Когда у меня появились дети, я ушла в декретный отпуск. Потом я сказала детям, что хочу выйти на работу, но сын заявил: «Мама, зачем? Нам всего хватает!»

Мы с мужем тоже не жалуемся, уже научились так жить. Жилье мы приобрели с помощью программы «Молодая семья» и материнского капитала. Одежду на всю семью мы берем в храме. У наших родителей есть участок — это источник экологически чистых овощей и фруктов. У соседей есть коровы, куры — можно недорого купить натуральные яйца и молочные продукты очень высокого качества, хотя в том же Санкт-Петербурге килограмм фермерского творога стоит 700 рублей.

У нас есть возможность ездить в отпуск: в прошлом году я с подругой и детьми ездила в Абхазию. Мы сняли на берегу моря комнатку — 500 рублей за ночь. В ней жили я с подругой и пятеро наших детей. На питание в день уходило по 25 рублей на семью. Мы брали пачку овсянки, крупы, хорошо и недорого ели и отлично отдохнули. Люди, которые привыкли жить по-другому, могут всему этому ужаснуться, но для нас это нормальная ситуация. Мы так отдыхали месяц.

Самая большая статья расходов — кружки для детей. У старшего сына много интересов: шахматы, спорт, музыкальная школа. Мы ищем бесплатные кружки, но их мало. Наши дети находятся на семейном образовании: не ради экономии — мы хотим, чтобы они развивались свободно. Но для тех, кто вынужден сильно экономить, семейное образование тоже может стать хорошим решением.

Мы не стали жить хуже за последние пару лет. Когда я тоже работала, было, конечно, проще. Я бы хотела завести третьего ребенка, но муж пока не уверен, что мы финансово потянем. Недавно у младшего ребенка развалились босоножки, новые пока нет возможности купить, но стало тепло и можно гулять босиком. Младший сын часто обижается, что я не покупаю ему какую-то игрушку, а я не помню, когда в последний раз была у парикмахера... Это все, наверное, не очень нормально звучит со стороны. Но мы так живем, и это стало нормой. Среди моих знакомых тоже нет тех, кто впал в финансовую депрессию.

А вот за тех бабушек, которые вынуждены попрошайничать на улицах, больно. За детей, которым нужно не самое дорогостоящее лечение, но у их семей нет и таких средств, страшно. Одновременно с этим тратятся большие деньги, например, на проведение праздников, грандиозных салютов ко Дню Победы. Экономика в кризисе — это чувствуется. Не потому, что так говорят по телевизору, а потому, что поднялся уровень безработицы, пенсионеры получают гроши, а уровень цен на продукты и лекарства вырос очень заметно. Может, лучше тратить бюджетные деньги не на праздники, а на нуждающихся?

«Администрация города не выдает жилье ребенку-инвалиду, потому что он все равно скоро умрет»

Татьяна Филиппова, уборщица, Великие Луки:

Я живу вместе с дочерью и внуками — их у меня двое. Работаю уборщицей. Моей дочери 25 лет, младшему внуку — 4 года, старшей, Полине — 6. Дочь не работает и сидит с Полиной дома: внучка родилась с гидроцефалией, а в 8 месяцев у нее обнаружили опухоль надпочечников. Один надпочечник уже удален, но начались метастазы в костном мозге.

Моя дочь живет на пенсию внучки. Я зарабатываю 9 тысяч рублей, пенсия Поли — 19 тысяч, в них же входят выплаты матери по уходу за ребенком-инвалидом. С этой пенсии моя дочь платит за съемное жилье, за садик для младшего внука. Вообще Полине, как ребенку-инвалиду, положено жилье. Но в нашей администрации знают историю болезни Поли и с этим вопросом тянут: они знают, что Поля может долго не прожить, поэтому постоянно находят отговорки. Даже врачи считают, что она не жилец, а мы шесть лет уже боремся, хотя Полю «похоронили» еще в роддоме. По квоте мы ездили лечиться в Питер, внучке поставили шунт. Его ставят на определенное время. Я спросила, когда нам приезжать его менять, врач ответил: «Никогда». Все считают, что такие дети долго не живут.

Нам выдали землю, но автоматом сняли с очереди на жилье. В течение трех лет на этой земле нужно поставить хотя бы фундамент. У нас есть материнский капитал, но построить что-либо за 450 тысяч мы не можем. Если через три года мы не поставим фундамент, землю отберут.

Нам помогает филиал одного питерского фонда в Великих Луках: раз в год он нам выдает 10-15 тысяч. Но мы тратим по 7 тысяч на ежемесячный уход за Полей. Еще нас поддерживают обыкновенные люди через группу «ВКонтакте» . Мы боремся. Мы уже привыкли к такой ситуации, что же еще делать?

«Жизнь в Пскове не так плоха, как вышло в рейтинге»

Валентин Коршиков, преподаватель, Псков:

Нас в семье трое: я, жена и ребенок четырех лет. Жена в гимназии преподает иностранные языки, я — информатику. Я также подрабатываю по своей специальности, например, помогаю делать сайты.

Когда мы только создали семью, мы хотели воспользоваться программой поддержки молодых семьей: в нашем регионе сертификат на покупку квартиры составляет 700 тысяч рублей. Но у нас не было возможности встать в очередь: чтобы участвовать в программе, доход делится на количество членов семьи, и на человека должна приходиться сумма меньше прожиточного минимума. Наши зарплаты были достаточно высокими.

Надо сказать, рейтинг благосостояния меня удивил. Я не вижу сильного ухудшения ситуации за последние годы, да и в окружении никто не впадает в финансовую депрессию. У нашей семьи остались возможности и ездить отдыхать в Египет, и обучиться в автошколе, и купить машину. Сейчас главная статья расходов — выплата кредитов, уходит около 16 тысяч рублей в месяц. Коммунальные услуги составляют около 3,5 тысячи, и для нас это не так критично. По рейтингу выходит, что в семьях с детьми после всех платежей от дохода семьи остается около 500 рублей. Я очень удивлен, как такое возможно. В нашей семье остается, как правило, около 15 тысяч каждый месяц.

Кроме того, Псков в последнее время стал выглядеть лучше. А в самом регионе очень много военных. Я работаю в бюджетном учреждении и прекрасно вижу, что денег не хватает, но вот на армию в стране деньги есть. Зарплаты военных очень солидные. Понятно, что они тоже все на кредитах сидят, но, кажется, все-таки все не так плохо, как получилось в рейтинге.

«В Пскове все нормально, а в области заработать сложно, если не занимаешься контрабандой»

Юрий Стрекаловский, социальный работник, экскурсовод, Псков:

Несмотря на общую ситуацию в стране и регионе, в моей семье и в ближайшем окружении за последние годы жизнь хуже не стала. Моя семья состоит из трех человек, еще есть дети от первого брака и мои взрослые родители, которым мы стараемся помогать. Родители жены в помощи не нуждаются и порой сами оказывают помощь нам. Дочь у нас, например, одета почти во все, что присылает бабушка из Германии.

У меня несколько мест работы: в реабилитационном центре «Ручей» для алко- и наркозависимых, еще я веду музыкальные занятия. Кроме того, я историк-искусствовед и вожу экскурсии. Моя жена работает в театре, но зарплата у нее совсем небольшая. Наш совокупный доход составляет примерно 60 тысяч рублей. Для Пскова это много: Росстат показывает, что у нас средняя зарплата 14 тысяч. С таким доходом нам удавалось делать накопления, но сейчас мы совершили довольно крупную покупку и выплачиваем долги: около 30 тысяч в месяц.

Мы живем в небольшой квартире в центре города, и мне кажется, за последние три года качество жизни в Пскове даже улучшилось: проводились серьезные программы реконструкции городской среды. Здесь удобно жить, гулять, тут отличные парки, облагороженные территории, кафе.

У нас ведь специфическое приграничное положение: это единственный субъект Федерации, который граничит с тремя иностранными государствами — Эстония, Латвия и Белоруссия. Раньше мы регулярно ездили в ближайшую заграницу, чтобы что-нибудь приобрести и развлечься. Этим летом поедем на фестиваль в Эстонию, билет стоит порядка 70 евро. Сейчас уже начинаешь обращать на это внимание и считаешь деньги гораздо более скрупулезно. А на границе теперь все время спрашивают про санкционные продукты.

По работе мне довольно много приходится ездить по России. Если вы переедете границу Псковской и Новгородской областей, вы не заметите разницы. Общая депрессия — это эмоциональный фон последних 25 лет для большинства регионов. Как все это началось в 1991 году, так в провинции ничего особенно не улучшилось, «тучных лет» и «лет изобилия» никто не заметил. Но все же такого разрыва, который показан в рейтинге, я не вижу. Многие мои знакомые брюзжат по поводу жизни, но при этом могут себе позволить и машину купить, и квартиру приобрести, и за границу съездить.

И хотя в Пскове все не так плохо, сам регион все же неблагополучен. Это первая область из коренных русских областей, где еще в 1960-е годы началось вымирание и был зафиксирован перевес смертности над рождаемостью. Полезных ископаемых или крупных заводов здесь нет. Приграничное положение почти не кормит, если не работаешь на границе или не занимаешься какой-нибудь мелкой контрабандой.

«Каждый пятый житель области живет за чертой бедности»

Лев Шлосберг, руководитель Псковского регионального отделения партии «Яблоко», Псков:

В прошлогоднем рейтинге Псковская область тоже была последней; только тогда считали 83 региона, без Крыма и Севастополя. За 2015 год число людей, проживающих ниже прожиточного минимума, достигло почти 20%, это каждый пятый житель Псковской области — 126 тысяч 900 человек. Средний размер пенсий составляет 11 432 рубля, всего на 38 процентов больше прожиточного минимума. Средняя зарплата — 21 455 рублей.

Минфин утверждает, что среди регионов северо-запада России Псковская область занимает последнее, одиннадцатое место по доле бюджетных расходов на душу населения. В год на все виды государственных и муниципальных услуг на одного человека выделили 44 680 рублей. Из этих денег на образование — 10 480 рублей, на культуру 1290 рублей, ЖКХ — 3350, на экологию — 39 рублей.

Так что общее положение Псковской области — это почти полное отсутствие экономики. У нас главным источником финансов является бюджет. Особенность Андрея Турчака как губернатора заключается в том, что, придя в Псковскую область, он привел за собой через своих людей целый сонм петербургских компаний, которые стали триумфально выигрывать государственные конкурсы на дорожное строительство, на освоение строительных площадок под жилье и на создание инфраструктуры особой экономической зоны Моглино (где свыше 3,5 миллиарда рублей федеральных областных денег в итоге «закопаны под землю» и создано всего четыре рабочих места).

Собственные доходы Псковской области составляют 14 миллиардов, все виды дотаций и субвенций из федерального бюджета — 9 миллиардов. Госдолг Псковской области равен собственным доходам — тоже 14 миллиардов. 45 процентов дохода в бюджет Псковской области формируется из подоходного налога самих жителей, большинство из которых работают в бюджетной сфере. Это искусственный круговорот денег: получили зарплату, заплатили подоходный налог, с него потом получили зарплату.

Когда такой регион, как Псков, — находящийся на границе с двумя европейскими государствами, — оказывается самым последним по уровню благосостояния семей, это говорит о том, что развитием региона никто не занимается. Когда губернатор — чужой человек, когда он здесь в командировке, его не интересует завтрашний день, ему здесь потом не жить и в глаза людям не смотреть. Второй срок закончится, в третий раз он баллотироваться не сможет — уедет в Питер или в Москву и забудет все, как страшный сон. Эта психология временщика, выполняющего политические задачи: уровень голосования за президента, уровень голосования за «Единую Россию», чтобы две трети голосов депутатов областного собрания были из «Единой России». А задача развития экономики для него не очень важна, потому что если сегодня начнешь, то результат будет только через десять лет.

Важнейшее качество психики человека — это привыкание. Многие уже притерпелись. А те, кто терпеть не хочет, но исправить ситуацию не может, уже просто уезжают.

"Где бы мы, русские люди, ни жили, в каком бы положении
мы ни находились, нас никогда и нигде не покидает скорбь
о нашей Родине, о России. Это естественно и неизбежно: эта
скорбь не может и не должна нас покидать. Она есть проявление
нашей живой любви к Родине и нашей веры в неё"
Великий русский философ Иван Ильин (Почему мы верим в Россию).

Незаметные деревеньки - смазанное пятно за окнами машин, несущихся по федеральным трассам России. Кто когда заглядывал внутрь этих шкатулок? Кто из Вас интересовался жизнью там?
Съезжая с федеральной трассы М2 я попал совсем в другую Россию, Россия того времени. После прочтения данного поста атмосфера грусти и одиночества не покинет Вас ещё долгое время. Возможно, Вы сочтёте меня неисправным пессимистом, но вкратце можно сказать так: жизнь в России мягко говоря не сахар; здесь плохо везде и везде количество минусов намного превышает количество плюсов...
Как известно, "корни любой цивилизации произрастают из деревни". Предлагаю Вам посмотреть на то, как в наши дни живётся не в далекой деревне или хуторе, а в сёлах, не глушь какая-нибудь сибирская, а самый что ни на есть центральный регион - соседи москвичей. Такое впечатление, что это просто какой-то другой мир, в котором время остановилось.

1. Село Крапивна (Тульская область). Ранее был город. Население примерно около 3000 тысяч человек.
При самом въезде в село стоит заброшенный совхоз. Размер его поразил, он занимает около 10 Га земли.
Фото 1

Единственное место, где всё время оживление, это кладбище, чёрное от свежих могил. На кладбище находится храм, разрушенный.
Фото 2

Тут всё печально.
Фото 5

Фото 7
Посёлок на 90% состоит из таких вот домиков.

Фото 8
Россия всегда была сильна своей деревней, во все времена именно деревня давала хлеб и силы стране. Сейчас правительство предпочитает импортировать на нефтедоллары продовольствие, продовольственное сырьё, нежели укреплять и развивать сельский сектор. Вместе с деревнями и сёлами хиреют и умирают так называемые малые города, с градообразующими предприятиями, которые закрываются и перестают давать городу рабочие места, одновременно разрушая инфраструктуру и социальную сферу.

Фото 11
Типичная картина российского села (посёлка) ужасает. Здесь можно увидеть заросшие сорняков до крыш домики. В некоторых из них в окнах вставлены куски фанеры, картона или плёнки - просто потому, что не магазинов, где можно купить стекло.

Вот у них центральная улица, где расположены: администрация, сбербанк, больница, почта.
Фото 13

Раньше здесь был храм, потом пожарная служба, сейчас там мыши и крысы.
Фото 19

Спасибо что предупредили.
Фото 21

Вот больница.
Фото 22

Вот таких деревянных домов там полно.
Фото 24

Есть здесь и двух этажные (квартирные) дома.
Фото 26

Фото 27
Резко снизилась населённость не только деревень, которые просто исчезают с карт, но и малых городов и посёлков. Не стоит думать, что это только районы Дальнего Востока, - это и области, находящиеся в 200 км от Москвы. Достаточно выехать недалеко за пределы это зоны, и Вы увидите, что там происходит.

Фото 35
Историческое здание.

Фото 36
Сейчас здесь расположен местный "Газпром". Раньше здесь было училище, в состав училищного совета входил Л.Н. Толстой.

На выезде ещё один храм, верней руины от храма..
Фото 38

Фото 40
Раньше в этом здании сидела местная администрация, сейчас там никого нет, ну практически никого нет. Рядом с зданием так же на вездесущий телефон-автомат, их тут 3 штуки (напомню, государство потратила на них 63 миллиарда рублей и ежегодное обслуживание обходится в 4 миллиарда). Кто будет по нему звонить? Да и звонил ли когда-то? Вряд ли.

Фото 42
Как оказалось здесь расположена "Почта России". Адские условия.

Фото 43
В этом здании ежедневно с утра до вечера пьют, пьют все и парни и девушки...На вопрос "почему Вы пьёте" я получил ответ "А что делать, работы нет, вот ввозьми нас с собой прямо сейчас. Мы готовы работать охраниками, водителями. Нам много денег не надо". Парни молодые, лет по 30. Раньше кстати здесь были квартиры от колхоза. Нет колхоза, нет квартир. Внизу слева в окне можно видеть силуэты.

Фото 44
В селе также расположены двухэтажные квартирные дома. В домах нет газа, воды. Два ничего там нет, жизни там нет, а люди живут. Чтоб провести газ нужно с каждого дома собрать по 600 тысяч рублей. Таких денег здесь никогда не было.

Фото 45
Как Вам?
Жилищный фонд обветшал и не ремонтируется, а зачем, ведь всё равно все уедут в город, поэтому нет дорог, нет транспорта, единственные маршруты рейсового автобуса или электрички отменяются навсегда.

Фото 45
Закрываются школы, фельдшерские пункты, клубы, больницы, и наконец, последним закрывается магазин. Всё, конец. Езжайте, куда хотите, бросайте дома, огороды, могилы предков, оставляйте умирать в одиночестве стариков, потому что куда их перевозить, и зачем, когда они здесь выросли, жили, рожали детей, хоронили родителей. Село потеряло простой смысл своего существования. Заброшена и умирает земля, самое большое богатство РОССИИ.

Фото 46
Жители неоднакратно писали письма в Кремль, Путину, в надежде что их услышат, но ответа так и нет...Просили газ, дорогу, да автобус чтоб ходил три раза в день. Больницы нет, ближайшая больница в 50 км. На селе один магазин, правда там водка водка водка.

Фото 47
Топят здесь дровами.

Фото 48
У него два сына, вместе они пьют...Говорит через 5 лет здесь ничего и никого не будет. Одни от пьянки сдохнут, другие друг друга от пьянки по убивают. От отсутствия работы, от бессмысленности существования, сельское население деградирует просто какими-то немыслимыми темпами, и, в первую очередь, это выливается в повальный алкоголизм, а теперь ещё и наркоманию среди молодёжи.

Фото 49
Плохо влияет на здоровье жителей и социальная неустроенность, из-за чего уже после 12 часов дня большая часть жителей находится в состоянии алкогольного опьянения.

Фото 51
В 2005 году закрылся спирт завод, многие местные там работали. Теперь они в поиске работы.

Фото 52
Был огромный колхоз, который занимал передовые места в России. От него вот что осталось.

Фото 53
Без градообразующих предприятий и инфраструктуры населённые пункты не просто неэффективны, но нежизнеспособны, а их население - даже не "расходный", а "отработанный" материал. Как люди переживут эти "объективные" процессы, судя по всему, власть не волнует. "Спасение населения - дело рук самого населения"!

Вот так вот.
Согласно самым реалистичным демографичиским прогнозам, население России в ближайшее десятилетие будет не расти, а сокращаться. В то же время в крупных городах есть проблема нехватки доступного жилья для населения. Государство же принимает многообещающие программы: поставить рекорды по вводу жилья, перегнать всех и вся и тому подобное. Значительно снизился уровень доступности для сельского населения медицинской помощи и образования. Счётная палата предоставила следующую статистику: за период с 2005 по 2010 год в стране было закрыто 12 377 школ, подавляющая часть - в сельской местности (81%). Количество больниц уменьшилось за 10 лет на 40%, а поликлиник - на 25%. Процесс умирания деревни продолжается. Никаких мер по развитию села не предпринимается, и даже те деньги, которые выделяются, разворовываются. Все перемены есть только на бумаге, в реальности я Вам показал как это выглядит.

Какая-то душевная, глубинная жалоба на огромную несправедливость, когда кажется, что и не жил ещё, всё надеялся - завтра, потом, а уж жизнь прожита, и ничего не исправишь. не изменишь, не вернёшь, и жизнь оказывается большим обманом, только непонятно, кто обманывает и зачем....

Так что теперь расскажу вам, как здесь живётся. А то некоторые удивляются, чего меня в деревню занесло, из столичного-то города: как в такой дыре вообще можно жить? Ведь всем же точно известно, что за МКАДом жизни нет!

Ну, Бишкек хоть и не Москва, но всё-таки столица независимой страны, да и миллиона полтора народу там уже точно набилось, и все привычные городские удобства там есть: водопровод с канализацией, центральное отопление, библиотеки, театры-кинотеатры, спортивные секции, учебные заведения и прочая шелуха цивилизации. А тут что? Райцентр на 7 тыщ душ. Ни одного светофора, кстати. Ну какая тут вообще может быть жизнь?

ЗАМЕЧАТЕЛЬНАЯ тут жизнь, скажу я вам! Шум машин за окном слушают только те, кто живёт вдоль федеральной трассы, остальные наслаждаются тишиной, пением птиц, кукареканьем петухов и прочими природными симфониями. Не считая эпизодического рёва вездесущих газонокосилок, но про это в другой раз.
А сейчас вот вам типичная картинка из Полесска:

На ней отлично видно, что живут здесь либо в старых немецких домах (жёлтенький слева - на одного хозяина, ободранный справа - на несколько квартир), либо в домах советской постройки (пятиэтажка на заднем плане), либо свои дома строят (слева один как раз видно).

В немецких домах из благ цивилизации только свет, водопровод и канализация; отопление - печка или котелок, горячая вода из бойлера (обычно электрического). По какой-то причине в советское время Калининградскую область не газифицировали, поэтому жили так, как ещё при немцах повелось. Правда, в последние несколько лет стали тянуть трубопроводы и кое-где наш городок уже подключён к газу. В домах советской постройки отопление было либо центральное (от местной котельной), либо тоже котелки на дровах или угле, ну а в некоторых домах был даже газ из газохранилища возле дома. Вот эти дома быстрее всех к магистральному газу и подключили.

Ну а лично я всю прошлую зиму рубила дрова и таскала их мешками домой, но по мне так это полезно даже, при моей-то сидячей работе. Другое дело старики, им, конечно, тяжело, если одни живут, но вот в соседнем доме знакомая бабулька в свои 79 вполне ещё бодро и уголь таскает, и огород сажает, и на велосипеде рассекает - аж в лес за грибами! Зато другие соседи предпенсионного возраста иногда жалуются, что скорее бы газ провели, а то надоело уже с мешками дров таскаться! Отопительный сезон-то у нас долгий: в прошлом году уже в конце сентября подтапливали и до самого мая топили, хотя особых холодов прошлой зимой у нас не было. Что поделать, климат у нас тут такой: уже июнь в разгаре, а "за бортом" всего +13 и дождит, и если так постоит ещё несколько дней, то, пожалуй, протопить придётся.

Как вы понимаете, раз топить приходится дровами и углём, то всё это надо где-то хранить, поэтому практически ко всем квартирам прилагаются подвалы и/или хозпостройки во дворе (сараи, дровники, гаражи). Ну и плюс хоть какой-то клочок земли под сад-огород (иногда с теплицами). А местами и курятники водятся. Лично мне вот досталась такая квартира, с курами впридачу:

Правда, к зиме их всё равно порубить пришлось, но это уже другая история.
Зато соседка моя этой весной ещё десяточек молоденьких курочек себе прикупила. Да и я тоже подумываю, но сначала надо нормальный курятник построить.

В общем, первое преимущество жизни в нашем райцентре - это смычка города и деревни: с одной стороны, вся городская инфраструктура (хотя и в маленьком объёме), а с другой стороны - тишина, свой садик-огородик и даже курятник при желании. Честно говоря, теперь я уже свой дом хочу - с участком соток на 8-12. Что вполне можно устроить в нашем же городе.

Ну ладно, про деревню понятно, а какой же это город, если даже светофоров нет?
Зато у нас есть:
- почти все государственно-административные учреждения (далеко ездить не надо);
- районная больница, поликлиника и скорая помощь;
- три детских сада и 2 школы (средняя и неполная средняя, которые объединят в одну большую современную, которую должны уже сдать в этом году);
- районная библиотека;
- филиал Питерского Аграрного университета;
- ПТУ;
- музыкальная школа;
- Дом детского творчества (с бесплатными кружками);
- Культурно-досуговый центр (с музыкально-танцевальными коллективами для всех возрастов);
- краеведческий музей и музей кукол;
- театр;
- художественно-ремесленные мастерские;
- баня (говорят, популярная на весь район);
- супермаркет и множество продуктовых магазинов;
- городской рынок;
- хозяйственные и мебельные магазины; магазины стройматериалов и одежды;
- кафе, рестораны, кулинария и даже пара ночных клубов;
- автомагазины, автосервисы и пара заправок;
- два банка (Сбер и Россельхоз);
- районная ветеринарная станция;
- с десяток парикмахерских, три аптеки, авиакасса, магазины операторов сотовой связи, пункт доставки заказов с Озона и наверняка ещё что-то, что я упустила.

В общем, лично мне в Калининград приходится ездить в основном по каким-то делам, причём добраться туда не проблема: можно автобусами (прямым от нас или мимопроходящими), можно прямой маршруткой, можно дизелем (правда, только утром и оттуда только вечером). А вот тем, кто живёт в посёлках, особенно в маленьких и отдалённых, без машины туго приходится, это факт.

Ну и самое главное (лично для меня) - здесь есть отличный безлимитный скоростной интернет всего за 535 рублей в месяц (из которых 180 вообще-то за телефонную линию). У меня подруга живёт в посёлке гораздо ближе к Калининграду, но у них там интернет мобильный, потому что оптоволокно не протянули.

Как видите, и далеко за МКАДом жизнь есть, причём не такая уж скучная. Желающие могут заниматься музыкой, танцами, спортом (спортивные кружки есть при всех учебных заведениях), пару раз в месяц организуются выезды в Калининград на концерты, представления и прочие культурные развлечения, на все праздники проходят праздничные концерты, есть свой театр, а также пара кабаков для тех, кому культурные развлечения не слишком интересны. Плюс многие увлекаются охотой и рыбалкой (и не только мужчины), а также садом-огородом-цветниками. По городу летом очень увлекательно бродить, разглядывая цветники и огороды. Надо как-нибудь прогуляться, показать вам, что народные умельцы вытворяют.

Нет, конечно, кое-чего здесь не хватает. Катка, например. Может, в новой школе будет? Бассейн там будет точно, но неизвестно, будут ли туда пускать всех желающих. Впрочем, летом у нас есть городской пляж на канале, набережная на реке и лесные озёра поблизости - не считая Балтики, до которой, впрочем, километров сто пилить, ибо близлежащий Куршский залив больше похож на болото, чем на море.
Секции айкидо у нас тоже нету, зато есть восточные танцы. Айкидо я, пожалуй, могла бы и сама организовать при большом желании, но вот с желанием как раз и проблемы.

Ну вот такая тут у нас жизнь в провинции.
Что вам ещё про российскую жизнь рассказать? Спрашивайте, у кого вопросы есть)))

September 24th, 2016 , 11:01 am

Москва, конечно, хорошо. Но и за МКАДом жизнь все же есть. Пораскинем о возможных причинах не уезжать а Москву, оставаясь в родном провинциальном городишке.

Причина №1. Увеличение возможностей заработать в провинции.

Еще 10 лет назад у любого более-менее амбициозного провинциального человека не было других вариантов кроме как уехать в крупный город, что нормально зарабатывать. Сейчас ситуация немного изменилась благодаря интернету. Многие профессии теперь могут существовать и во фрилансе. Этим пользуются многие провинциальные программисты, дизайнеры, журналисты и многие другие. Конечно, если вы повар или столяр, то тут мало, что изменилось. Однако рабочие профессии и в провинции очень востребованы и достаточно хорошо оплачиваются. Это уж не говоря о том, что во многих регионах страны (Север) можно заработать куда больше, чем в Москве.

Причина №2. Меньше пробок.

Москва славится своими многочасовыми пробками, в которых горожане проводят значительную часть своей жизни. В других городах России, пусть ладе и миллионниках эта проблема менее острая. Не нужно терять огромное количество времени, чтобы добраться до работы или ломать голову над тем, где припарковаться. Это уж не говоря о том, что во многих российских городах вообще всё находится в шаговой доступности.

Причина №3. Безопасность.

Конечно, проблемы могут приключиться в любой точке мира. Однако в мегаполисах куда больше рисков: начиная от террористических угроз заканчивая банальным мошенничеством. Москва — хищный город, здесь постоянно надо быть начеку. В провинции жить как-то поспокойнее.

Причина №4. Развитие транспорта.

Сейчас у многих семей свои автомобили, вводятся новые авиарейсы и удешевляются старые, ездят сапсаны. Теперь, если вы житель, например Поволжья, в ту же Москву можно запросто съездить на выходные. То есть, скатались, поразвлекались, сходили по магазинам и назад в тихую родную гавань. То есть, берешь от Москвы только хорошее, а все будничное и плохое оставляешь москвичам.

Причина №5. Меньше конкуренции.

В Москве во всех сферах просто бешеная конкуренция. Как в Китае. Здесь, для того, чтобы получить место под солнцем, нужно принести в жертву очень многое. В провинции с этим попроще. Веди иногда первым парнем на деревне быть лучше, чем одним из многих.

Причина №6. Дешевле жизнь.

По многим параметрам жить в провинции значительно дешевле, чем в столице. И купить недвижимость проще. Поэтому если вы наши способ зарабатывать в провинции, то ваша жизнь вообще в шоколаде.

Причина №7. Экология.

Конечно, не во всех российских городах экологическая обстановка лучше, чем в Москве, но все средний показатель, конечно, более оптимистичный. А где-то и продукты свои, с местных огородов. И банька, и дачка. И в городах зелени поболее, чем в столице.

Причина №8. Мигранты.

Против мигрантов ничего не имею, но для многих, знаю, это весомая причина не жить в Москве. Конечно, в Хабаровске, например, тоже много мигрантов. Только уже из Китая. Но в целом по стране все более-менее консервативно, в отличие от Москвы, которая давно получает за МКАДом всякие обидные прозвища по типу Москвабада.

-----------------
Ну и что бы не потеряться в море информации и прочитать вовремя новый материал — добавляйтесь в социальных сетях в друзья: (