Присоединение пскова к московскому государству. Присоединение Пскова к Московскому государству Присоединение псковской земли к российскому государству
Самым важным делом Василия Ивановича было уничтожение последних уделов.
Очередь была за Псковом. Уже Иван Васильевич приучил Псков к повиновению, забрал его в руки; но все же там держались еще вечевые порядки. Василий Иванович назначил туда наместником князя Репню Оболенского. Новый наместник был совсем не по душе псковичам: не обращал он никакого внимания на вече и обычаи псковские, притом, по словам летописца, «лют был до людей». Осенью 1509 года великий князь прибыл в Новгород. Псковичи послали к нему своих бояр и посадников с жалобой на наместника, что он и люди его обижают народ.
– Хочу жаловать и оборонять свою отчину, как делали отец и деды наши, – сказал им великий князь, – если придет много жалоб на моего наместника, я его обвиню.
Посадники были отпущены. Жаловался великому князю также и наместник, что и псковичи не воздают ему должной чести. Посланы были окольничий и дьяк во Псков – выслушать порознь жалобы Оболенского и псковичей и попробовать помирить их. Посланные ничего не могли поделать. Тогда Василий Иванович приказал явиться к себе в Новгород наместнику и всем жалобщикам на него.
Псковичи обрадовались, думали, что теперь найдут управу у великого князя против «лютого» наместника. Чем больше будет на него жалоб, тем лучше, думали они, тем вернее можно будет выиграть дело. Посадники и бояре псковские, враги наместника, оповестили по всей псковской земле, чтобы собирались все, кому есть за что жаловаться на наместника и его людей. Множество псковичей наехало в Новгород. С каждым днем сюда прибывало их все больше да больше. Были тут и такие, которые ничего не имели против наместника, а надеялись великокняжеским судом покончить разные тяжебные дела между собою.
– Копитесь, копитесь, жалобные люди (т. е. жалобщики), – говорили бояре великого князя от его имени всем приезжавшим псковичам, – вот придет Крещение Господне, тогда великий князь даст вам всем управу!
В самый праздник Крещения, после водосвятия, было объявлено псковичам:
– Посадники псковские, бояре и жалобщики! Государь велел вам всем собираться на владычный двор. Государь хочет дать вам всем управу!
Псковичи собрались, как было приказано.
– Все ли сполна собрались? – спросили великокняжеские бояре, когда наполнился двор.
– Все сполна! – отвечали псковичи.
Лучших людей, т. е. посадников, бояр и именитых купцов, пригласили в палату, а младшие остались на дворе. Тогда им было громогласно объявлено:
– Поиманы есте Богом и государем, великим князем Василием Ивановичем всея Руси.
Двор заперли и переписали всех псковичей поименно, а затем развели их по разным домам и приказали домохозяевам стеречь их. Лучшим людям, собранным в палаты, бояре и дьяки от имени великого князя объявили, что в то время, как они, посадники и бояре псковские, жалуются на наместника, многие псковичи жалуются на них и ищут у великого князя управы и защиты от их насилий; а потому следовало бы на них наложить великую опалу и казнь, но государь желает им оказать милость – простит их, если они исполнят волю государеву, а воля его: колокол вечевой снять, вечу во Пскове не быть, а суд править государевым наместникам как во Пскове, так и во всех пригородах его. «Если же государева жалованья не признаете и волю его не исполните, – сказано было в заключение, – то государь будет делать свое дело, как ему поможет Бог, а кровь христианская взыщется на тех, кто воли государевой не исполняет».
Как ни горько было на душе у псковичей, оставалось им только благодарить за эту милость – могло быть и хуже.
– На государево жалованье мы здесь челом бьем, но пусть государь и во Псков пошлет с теми же речами! – отвечали великокняжеским боярам псковские посадники и именитые люди. Они целовали крест верою и правдою служить Василию, детям его и наследникам до конца мира.
Скоро весть обо всем этом достигла до Пскова. Один псковский купец ехал в Новгород с товаром. На пути он услышал «злую весть» о том, что случилось с его земляками в Новгороде, бросил товар на дороге и поскакал обратно во Псков, чтобы оповестить своих земляков о беде.
Страшная весть: «Великий князь наших переловил в Новгороде!» – быстро разнеслась по городу. Напал страх и трепет на псковичей. Поднялась тревога. От ужаса и тоски, по словам летописца, у псковитян «горло пересохло и уста слепились»: много Псков видел бед и невзгод, но такой скорби еще не было! Ударили в вечевой колокол. Собралось вече.
– Запремте город, будем обороняться от государя! – кричали некоторые.
Но более благоразумные удерживали слишком рьяных и непокорных.
– Ведь наши посадники и бояре, наши лучшие люди в руках государя! – говорили они; помянули и крестное целование государю.
В это время пришло во Псков от лучших людей, задержанных в Новгороде, увещание не противиться государевой воле, не доводить дела до крови. Благоразумные и умеренные взяли верх на вече и послали гонца с челобитной великому князю, «чтобы он, государь, жаловал свою отчину старинную». Заключалась челобитная такими словами: «...а мы, сироты твои, прежде были и теперь неотступны от тебя, государя, и не противимся тебе. Бог волен да ты в своей отчине и в нас, твоих людишках».
Объявить государеву волю Пскову во всей полноте и точности поручено было дьяку Третьяку Далматову. 1510 года, 12 января, прибыл он во Псков. Зазвонили на вече. Дьяк взошел на возвышенное место, с которого говорили на вече, и провозгласил от имени князя:
– Если отчина моя, Псков, хочет прожить по старине, то должна исполнить две мои воли: чтобы у вас веча не было и колокол вечевой был бы снят; быть у вас двум наместникам, а по пригородам наместникам не быть. Если же этих двух волей не исполните, то как государю Бог на сердце положит: много у него силы готовой, и кровопролитие взыщется на тех, кто государевой воли не сотворит. Государь наш хочет побывать на поклон к Св. Троице во Пскове.
Сказавши это, дьяк в ожидании сел на ступени.
Псковичи «ударили челом в землю» и долго не могли ничего сказать в ответ ему от слез и сердечной печали. Все проливали горькие слезы; разве только грудные младенцы не плакали, говорит псковский летописец. Собравшись с духом, псковичи просили государева посла подождать ответа до завтра. Чего было ждать? Старому порядку пришел конец... Но как с дорогим покойником жаль бывает расстаться родичам, и не торопятся они его хоронить, хочется хоть поплакать над ним, так и псковичи медлили с ответом, жалея расстаться со своей стариной. По словам летописца, день прошел у них в плаче и рыданиях – бросались друг к другу на шею и обливались слезами.
На рассвете следующего дня в последний раз загудел вечевой колокол. Сошлись псковичи, явился и Далматов.
– В летописях наших, – сказали ему псковичи, – так написано: с прадедами, дедами и с отцом великого князя крестное целование положено, что нам, псковичам, от государя своего великого князя, кто бы он ни был на Москве, не отойти ни в Литву, ни к немцам, а жить нам по старине в доброволье. Отойдем в Литву или к немцам или отложимся от государя и станем жить сами по себе, то на нас гнев Божий, голод, огонь, потоп и нашествие поганых. А на государе великом князе тот же обет, как и на нас, если не станет нас держать в старине. А теперь Бог волен да государь в своей отчине – городе Пскове, и в нас, и в колоколе нашем, а мы прежней присяге своей не хотим изменять и на - себя кровопролитие принимать. А что государь хочет Св. Троице помолиться, в своей отчине
Пскове побывать, то мы рады всем сердцем своему государю, что не вконец погубил нас.
Дьяк ничего не ответил на эту речь, велел спустить вечевой колокол и в ту же ночь повез его в Новгород к государю. Псковичи горько оплакивали свои старые порядки.
Троицкий собор во Пскове. Перед ним находилась вечевая площадь
Скоро и сам великий князь прибыл во Псков с вооруженным отрядом. Здесь на торговой площади встретило его духовенство. Великий князь сошел с коня и пошел к церкви св. Троицы. Отслужили молебен, пропели многолетие государю. Благословляя его, владыка сказал:
– Бог благословляет тебя, государь, – взял ты Псков без брани.
При этих словах псковичи, бывшие в церкви, горько заплакали. Великий князь созвал к себе «лучших людей псковских». Бояре объявили им всем от имени государя, что он их жалует, не вступается в их имущество, но так как были ему жалобы на их неправды и обиды, то им жить во Пскове непригоже, и потому надо ехать немедля в московскую землю со своими семьями. Простому народу было объявлено, что управлять им будут с этой поры великокняжеские наместники.
Около трехсот семейств было немедленно выслано из Пскова в Москву. Высланы были также и семейства тех псковичей, которых раньше задержали в Новгороде. Взамен их во Псков было переселено столько же семейств из московской земли.
Псковский летописец горько оплакивает падение родного города:
«Отнята слава псковская, – говорит он, – и было пленение не от иноверных людей, но от своих единоверцев! И кто же не заплачет, кто не зарыдает? О, славнейший город Псков, великий из городов, чего ты сетуешь, о чем плачешь? И отвечает прекрасный город Псков: как мне не сетовать, как мне не плакать и не скорбеть о своем опустошении! Прилетел на меня многокрылый орел, с крыльями, полными львиных когтей, и взял у меня три кедра ливанские: красоту мою, богатство мое и детей моих исхитил; по воле Божией, за грехи наши, землю опустошил, город наш разорил, людей моих пленил, торжища мои раскопал, отцов и братьев наших развел туда, где не бывали отцы и деды наши».
Многие тогда, прибавляет летописец, мужи и жены постриглись в монастырях, лишь бы не уходить из родного города.
В беде, постигшей Псков, летописец видит наказание за грехи, за «злые поклепы, лихие дела, за ссоры и неразумное кричанье на вечах, когда голова не ведала, что язык говорил; своего дома управить не умеем, – замечает он, – а городом владеть хотим. От самоволия и несогласия друг с другом и были на нас все эти беды».
Великий князь прислал во Псков своих наместников и дьяков управлять и творить суд. Тяжело было псковичам привыкать к новым порядкам, к «московской правде». Немилостивы и несправедливы, видно, были эти первые московские правители во Пскове. «Правда их и крестное целование, – горько жалуется псковский летописец, – взлетела на небо, а кривда стала между них ходить!»
Прежде во Пскове была торговля свободная, за право торговли с купцов ничего не брали, теперь были введены пошлины. Удаление из Пскова многих богатых купеческих семейств и пошлины повредили сильно торговле его.
2.1 ПРИСОЕДИНЕНИЕ ПСКОВСКОЙ РЕСПУБЛИКИ.
Величавая псковская республика доживала последние дни. Псков уже не мог обороняться от Ливанского ордена, постоянно нападавшего на его земли, и делал это только с помощью московских войск. Присланный из Москвы князь вместе с псковским вечем управлял всеми делами города и его владений.
После разорения Вольного города Новгорода, Псков, удачно стоявший на литовско-ливанском порубежье, стал крупнейшим торговым и ремесленным центром. По летописным сведениям 1510 года, только в одной части Пскова – Среднем городе – насчитывалось 6500 дворов. Псковское весьма многочисленное купечество вело успешные торговые дела не только с прибалтийскими странами.
Псковскую операцию Василий III начал с замены в городе своего наместника, отправив туда князя Ивана Репню-Оболенского. Псковский летописец так характеризовал его: "И бысть той князь лют до людей".
В городе начались конфликты между великокняжеским наместником и местным боярством, а также "черным людом". Псковское вече отправило в Новгород челобитчиков – там находился великий князь с немалой военной силой.
Государь действовал решительно. Выборные лица города и челобитчики были взяты под стражу. Василий III потребовал от Пскова снять вечевой колокол, упразднить выборные должности и принять от него двух наместников. Псковичи, помня о судьбе Новгорода, подчинились ультиматуму. На рассвете 13 января 1510 года вечевой колокол был сброшен на землю. Псковичи, "на колокол смотря, плакати по своей сторине и по своей воле".
Из Пскова в Москву и другие города выселили 300 наиболее богатых купеческих семейств. На их место прибыло 300 купеческих семейств из московских городов. Конфискованные вотчины раздали великокняжеским служивым людям. Псковичей изгнали из Среднего города, где "запустело" полторы тысячи дворов. Там поселили тысячу новгородских помещиков.
Вхождение Псковской республики в состав Московского государства прошло безболезненно, без пролития крови, как и при решении вопроса о Вольном городе Новгороде. Дальнейшее экономическое развитие Пскова было успешным. Завершение территориального собирания северо-восточной Руси превратило Московское княжество в национальное великорусское государство. Это положительно сказалось на хозяйственном развитии западных русских земель. Оживилась торговля, великая река Волга превращалась с каждым годом во все более оживленный судоходный путь.
БОРЬБА ЗА СМОЛЕНСК.
Оставалась еще одна государственная проблема огромной важности. Древнерусский город Смоленск продолжал оставаться владением Великого княжества Литовского. Через Смоленск шла прямая дорога на Москву, Минск и Вильно. Помимо стратегического значения, смоленщина была еще и богатой землей. Пенька из Смоленска вывозилась во многие европейские страны.
В 1506 году умер бездетный великий литовский князь Александр Казимирович. Василий III , действую через сестру Елену Ивановну, попытался использовать шанс занять неожиданно освободившийся престол свояка. Однако реальных оснований у него не оказалась. Борьбу за великое княжество в Литве повели и Михаил Глинский, поддержанный братьями, и брат умершего Александра Казимировича – Сигизмунд, поддержанный католической церковью.
Победил последний, и в январе 1507 года состоялась коронация Сигизмунда I. Для Москвы он стал теперь опасным противником, являясь одновременно и польским королем, и великим князем литовским. Война не заставила себя ждать – уже в марте того же года посольство Сигизмунда I потребовало от восточного соседа возвращения Северных земель, которые отошли к нему в результате последних войн. Король Польши, получив отказ, начал войну против Руси в союзе с Ливанским орденом, Крымским и Казанским ханствами.
Ответом на это стало вооруженное выступление в Литве против Сигизмунда I князей братьев Глинских – Михаила, Василия, Ивана и Андрея, сторонников Москвы. Восставшие заняли города Мозырь и Клетцк, осадили Житомир и Овруч. Однако начавшееся движение белорусского и украинского крестьянства этих областей за воссоединение с православным русским народом, оттолкнуло от Глинских многих поддерживающих их шляхтичей. Братья не смогли взять Минск и Слуцк.
Василий III не медлил с военными действиями. Теперь у него был воевода, которого он удостоил титулом "воеводы Московского", исполняющего должность главнокомандующего войсками государства. Им стал победитель литовской армии на реке Ведрошь – князь Даниил Щеня, основатель славного рода Щенятевых.
Вместе с воеводой Яковом Захарьиным, Щеня осаждает крепость Оршу. Однако артиллерийский обстрел не разрушил городские укрепления. Большое войско Сигизмунда I успело вовремя выйти к Днепру напротив города. Десять дней противники стояли друг перед другом на противоположных берегах реки. Тем не менее, крымская конница стала вторгаться в южные области владений Василия III. Щеня отводит от Орши русские полки к Вязьме и вскоре стремительным рейдом захватывает город Торопец.
В конце 1508 года Литва начала мирные переговоры, в начале следующего года заканчивающиеся договором, по которому король признавал за Москвою Северщину. Князья Глинские, присягнув на верную службу русскому государю, двинулись на Русь. Военные действия показали, что ее войско еще не готово к борьбе за Смоленск. Требовались мощные пушки, способные разрушать каменные стены и башни.
Весной 1512 года, русские войска отразили поход пяти сыновей крымского хана Менгли-Гирея на города Белев, Одоев, Козельск и Алексин, а затем и на Рязань. Было установлено, что крымчаков "наводил" на московские земли Сигизмунд I.
Осенью 1512 года польский король посадил в темницу вдову брата Александра – Елену Ивановну, где она вскоре умерла. Василий III Иванович послал Сигизмунду I "разметные грамоты" с объявлением войны. Великий князь вместе с братьями во главе русского войска осадил Смоленск. Взять первоклассную крепость того времени не удалось из-за недостатка осадной артиллерии и действий крымских отрядов в тылу.
Летом 1513 года начался второй поход на Смоленск. Теперь удалось сильными "сторожами"-заставами – обезопасить себя от нападений со стороны Крыма. В русском войске насчитывалось около двух тысяч пищалей. Больше месяца длились безуспешные попытки овладеть крепостью на берегах Днепра. Сильный литовский гарнизон отразил все приступы. В ходе одного из них полегло 2 тысяч русских ратников. Был отбит и ночной штурм Смоленска.
Шесть недель продолжалась осада крепости. Видя тщетность военных усилий, Василий III приказал отойти от Смоленска. Но уже в феврале 1514 года принимается решение о третьем походе на Смоленск. Однако осуществить его удалось только в конце лета. Русские полки стояли в готовности отразить нападение крымского хана в Туле и рубежах по рекам Оке и Угре.
Польский король и великий литовский князь тоже длительно готовился к борьбе за Смоленск. Сейм принимает решение о найме семи тысяч польских пехотинцев-жолнеров. Вводится поголовный налог для покрытия военных расходов: грош – с крестьянина, два гроша – со знатных людей и злотый – с урядника.
Король Сигизмунд I очень надеялся на неприступность смоленской твердыни. Он писал: "Крепость мощна благодаря самой реке, болотам, а также благодаря человеческому искусству, благодаря бойницам из дубовых брусьев, уложенных срубом в виде четырехугольников, набитых глиной изнутри и снаружи; окружена она рвом и столь высоким валом, что едва видны верхушки зданий, а сами укрепления не могут быть разбиты ни выстрелами из орудий, ни таранами, да и не подрыться под них, не разрушить или сжечь при помощи мин, огня или серы".
ВОССОЕДИНЕНИЕ СМОЛЕНСКА С ОТЧИЗНОЙ.
В третьем Смоленском походе общие силы русской рати насчитывали около 80 тысяч человек. Польские хронисты называют количество орудий, из которых обстреливалась крепость – от 140 и даже 300! Для осадных орудий укреплялись мосты через реки или строились новые.
29 июля 1514 года смоленскую крепость начали обстреливать из "большого наряда" – тяжелой артиллерии. То там, то здесь стали рушиться участки крепостной стены. Чтобы мешать осажденным их восстанавливать, образовавшиеся бреши день и ночь обстреливали русские "пищальники". В городе начались пожары. Уже на второй день бомбардировки смоленский гарнизон вкинул белый флаг.
С присоединением Смоленщины все русские земли оказались объединенными вокруг Москвы. Новая граница с Великим княжеством Литовским держалась весь XVI век. Теперь внеполитическая ситуация на западном порубежье изменилась в пользу Руси.
В память о взятии древнего Смоленска, Василий III Иванович в 1524 году за две версты от Москвы, на месте бывшего Саввина монастыря, построил Новодевичий монастырь. Там самодержец "всея Руси" отметил возвращение Смоленщины в состав Русского государства. В 1525 году иконостас нового монастыря украсила знаменитая икона Смоленской Богородицы, списанная в 1456 году при Василии II Темном с древней иконы, названной Одигитрия (Путеводительница) и установленной в смоленском храме, построенном еще Владимиром Мономахом в 1101 году.
ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА ВАСИЛИЯ III.
Трудно переоценить значение эпохи Ивана III во внешнеполитической истории России. Страна стала важным элементом восточно- и североевропейской подсистемы государств. Западное направление становится, и притом надолго – ведущим в русской дипломатии. Внутренние сложности Литовского княжества, особенности курса Казимира Старого были прекрасно использованы московским правительством: западная граница была отодвинута на сотню с лишним километров, практически все Верховские княжества и Северная земля перешли под власть Москвы. Важной и самостоятельной частью внешней политики стал балтийский вопрос: Россия добивалась гарантий равных условий – правовых и экономических – участия русских купцов в морской торговле. Связи с Италией, Венгрией, Молдовой обеспечили мощный приток в страну специалистов разного профиля и многократно расширили горизонт культурного общества.
После свержения зависимости от Большой Орды и ее окончательной ликвидации Россия объективно становится сильнейшим государством в бассейне Волги по экономическому, демографическому и военному потенциалу. Рождавшееся Российское государство прочно вошло в сложную систему международных отношений.
Продолжая внешнеполитическую линию отца, Василий III в 1516-1517 годах непрерывно ведет переговоры с Данией, Тевтонским орденом, Османской империей, Казанью и Крымским ханством. Москва активно искала пути примирения с воинственными союзниками и искала союзников против них. Руси удалось заключить с Данией договор, направленный против польского и шведского королевств.
В 1517 году император Максимилиан направил в Москву посла Сигизмунда фон Герберштейна, оставившего после себя большой труд в Московии. Империя решила стать посредником в мирных переговорах Руси и Литвы, предлагая вернуть Руси Смоленск. Василий III Иванович решительно отверг такое предложение.
Король Сигизмунд I попытался в ходе переговоров оказать силовое давление на Русь. Отправив посольство в Москву, он сам во главе армии двинулся на Псковщину. Попытка взять штурмом пограничный город Опочку не удалась, а подоспевшая русская рать наголову разбила литовцев. Только получив известие о победе, государь "всея Руси" начал мирные переговоры с королевскими послами.
Весной 1519 года заключается мирный союз с Крымским ханством против короля Сигизмунда I и "Ахматовых детей". Хан Мухаммед-Гирей на время избрал для набегов север. Летом того же года его сын Богатырь-Салтан с 40-тысячным войско совершил набег на Волынь, опустошив районы Люблина и Лобова, разбив 20-тысячное войско короля под Соколом у Буга.
Одновременно русские войска развернули боевые действия в центральной Белоруссии. Взяв много пленных, они в конце года отошли к Вязьме. Однако король не желал подписывать с Москвою мирный договор на ее условиях – камнем преткновения оставался Смоленск. Ввязавшийся в войну против Польши Тевтонский орден был разбит.
Вскоре отношения между Москвой и Крымом резко ухудшились. В декабре 1518 года умер казанский царь Мухаммед-Эмин, и Василий III посадил на его трон царевича Шигалея. Тем самым Казанское ханство становилось московским протекторатом, что стало прямым вызовом Крымскому ханству, претендовавшему на роль лидера среди остатков Большой Орды. К тому же Шигалей был из рода астраханских ханов, врагов крымских.
Шигалей не долго продержался на престоле – по характеру он оказался злобным человеком и бездарным властителем. Против него ополчилась казанская знать и весной 1521 года прогнала его из столицы.
Хан Мухаммед-Гирей посадил на казанский трон брата Сагиба-Гирея. Московский воевода был ограблен, выслан из Казани, а многие из его слуг перебиты.
ПОСЛЕДНИЕ ГОДЫ ПРАВЛЕНИЯ ВАСИЛИЯ III.
Последние годы правления великого князя Василия III Ивановича прошли в спокойной обстановке для государства. Руси не грозила новая военная опасность со стороны Польши и Литвы, Швеции. Да и Крымское ханство, со своими внутренними проблемами, серьезно не угрожало. Лишь южные русские границы тревожили небольшие разбойные отряды, которые легко разбивала порубежная стража.
Беспокоило государя только Казанское ханство с его внутренними неурядицами. В 1532 году там произошел очередной государственный переворот. Династию Гиреев, пришедшую в Казань из Крыма, отстранили от власти. К ней пришел московский ставленник – хан Джан-Али.
Первыми признаками процветания Русского государства явилась успешно развивавшаяся торговля. Крупнейшими центрами помимо Москвы стали Нижний Новгород, Смоленск и Псков. Великий князь заботился о развитии торговли, о чем постоянно указывал своим наместникам.
Развивались и ремесленные промыслы. Во многих городах возникли ремесленные пригороды – слободы. Страна обеспечивала себя, по тем временам, всем необходимым и была готова вывозить товаров больше, чем ввозить то, в чем нуждалась. Богатство Руси, обилие пахотных земель, лесных угодий с драгоценной пушниной, единодушно отмечают иностранцы, посещавшие Московию в те годы.
При Василии III продолжает развиваться градостроительство, возведения православных храмов. Итальянец Фиораванти строит в Москве, по образцу Успенского собора во Владимире, кремлевский Успенский собор, который становится главной святыней Московской Руси. Собор будет образом для русских мастеров храмового дела на многие десятилетия.
При Василии III завершается постройка Кремля – в 1515 году возводится стена вдоль реки Неглинной. Московский Кремль превращается в одну из лучших крепостей Европы. Являясь резиденцией монарха, Кремль становится символом Российского государства вплоть до наших дней.
Во время правления Василия III Ивановича русские летописцы изменили стиль писания. Они стали соблюдать должное почтение к фигуре самодержца. Теперь они уже не выражали в летописях сомнения в мудрости государя и не обличали трусость правителей на поле брани. Может быть, именно поэтому до нас не дошли развернутые характеристики отца Ивана Грозного, и особенно те, что касались его личности.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ.
Можно утверждать, что это был человек незаурядных способностей. Вся его государственная деятельность на протяжении трети столетия свидетельствует, что великий московский князь был трезвым и осторожным политиком. При нем заметно возрос престиж Русского государства в Европе. Причем там теперь считались не только с его военной силой, но и с торговым потенциалом, людскими и земельными ресурсами. В Москву потянулись ученые иноземцы, видя здесь хорошую перспективу для деятельности.
Вместе с тем Василий III Иванович являл собой вероломного и честолюбивого правителя. Он всеми средствами добивался сосредоточения полноты государственной власти на объединенных русских землях в собственных руках с тем, чтобы передать эту власть законному наследнику, продолжателю великокняжеской династии. В этом монарх преуспел, хотя и удалось ему такое с превеликим трудом.
В оправдание Василия III можно сказать следующее. В средствах достижения поставленной цели он мало чем отличался от других государей Европы и Востока. Тогда все средства оправдывали цель, и в борьбе за власть не щадили родных братьев.
В пятьдесят три года самодержец вторично стал отцом. Великая княгиня Елена 30 октября 1532 года родила сына, которого нарекли Юрием. Позднее выяснилось, что ребенок родился неполноценным – "не смышлен и прост и на все добро не строен". Однако отцу об этом не суждено было узнать.
На охоте под Волоколамском у государя "всея Руси" открылся смертельный недуг. Случилось это в конце сентября 1533 года. Болезнь поразила Василия III во время переезда из Троице-Сергиева монастыря на Волок. Несмотря на все принятые меры, недуг быстро прогрессировал.
Вернувшись в столицу, больной великий князь собрал близких себе людей для обсуждения вопроса государственной важности – составления посмертного завещания. Это был любимый младший брат Андрей, Михаил Захарьин, главный обличитель Максима Грека на церковном соборе, бояре, князь Василий Шуйский и Михаил Воронцов, казначей Петр Головин и первый великокняжеский любимец дворецкий Иван Шигана-Поджамн. С ними государь держал совет о своем великом княжении, о малолетнем сыне-наследнике – "понеже сын его млад", и "како строиться царству после него".
Последние дни жизни Василия III Ивановича показали, что его смерть послужит сигналом к борьбе за власть в боярской верхушке, которую самодержец давно отстранил от решения важнейших государственных вопросов. Эта борьба началась уже при утверждении именного состава опекунского совета при Иване IV.
Умирающий Василий III Иванович не без причин опасался, что бояре, не забывшее его опал и тюремных "сидений" в "железе", не пощадят малолетнего наследника и вдовую великую княгиню. Поэтому в круг опекунов вводятся еще три человека: известный неукротимым нравом князь Михаил Глинский, князь Иван Шуйский, брат Василия Шуйского, и Михаил Тучков-Морозов, племянник Михаила Захарьина. Уже в самом составе предстояло вести смертельную борьбу за место великокняжеского трона и за сам трон.
В ночь с 3 на 4 декабря 1533 года великий московский князь Василий III Иванович скончался в Кремлевском дворце в возрасте 54 лет. Новой главой Русского государства стал трехлетний Иван IV Васильевич.
В ту ночь для истории государства Российского ушел из жизни "последний собиратель земли Русской".
Сахаров А.Н., Новосельцев А.П. М., 1996 г. стр. 46.
см. там же, стр. 51.
см. там же, стр. 52.
Заичкин И.А. Русская история. М., 1992 г. стр. 102.
Орлов А.С., Георгиев В.А. История России с древнейших времен до наших дней. М., "Проспект" , 1999 г.. стр. 67
Творогов О.В. Древняя Русь. С-П.. 1994 г. стр. 118.
Алексеев Ю.Г. Освобождение Руси от ордынского ига. Л., 1989 г. стр. 62.
см. там же, стр. 63.
Список литературы:
Алексеев Ю.Г. Освобождение Руси от ордынского ига. Л., 1989г.
Борисов Н.С. Русские полководцы XIII-XVI веков. М., 1993г.
Заичкин И.А. Русская история. М., 1992 г.
Зуев М.Н. История России. М.,1995Г.
Выводов. Приводим выше две монеты Василия 1 с изображением конного сокольника и печать князя Патрикеева, конца этого столетия, с таким же гербом. Подвигаясь в развитии различных отраслей техники, Москва при Василии 1 пыталась усилить себя и в военном отношении еще новою крепостью. Наряду с каменным Кремлем, с его "забралами градными, вратами железными и стрельницами, замыслиша в 1394 году...
Предали и продали Родину. Они должны в первую очередь получить по морде. Недаром говорят: бей своих, чтобы чужие боялись". Главный же враг, по мнению Дмитрия Дмитриевича, это интернационализм, "являющийся прибежищем политических шлюх". В 1989 г. Васильев развернул активную борьбу против избрания народными депутатами СССР представителей, по его терминологии, "желтых" сил: Д.Гранина, Е.Яковлева, В. ...
И Сына и Святого Духа,» воздавал славословие Святому Духу наравне с Отцом и Сыном, приписывал Святому Духу освятительную и совершительную силу. Он говорит, что Святой Дух «восполняет многохвальную блаженную Троицу» , он называет Его «божественным Духом» , но тем не менее ни разу не сказал в этом пневматологическом трактате: «Дух Святый есть Бог». Это не небрежность и не случайность, а...
Псков и Москва в первой половине XV в.
Псковская земля вошла в состав единого Русского государства одной из последних - в 1510 г., но связи между Псковом и Москвой сложились гораздо раньше, еще в ХIV в. Из Московской летописи мы знаем, что в 1380 г. на Куликовом поле в войске Дмитрия Донского был и отряд псковичей во главе с князем Андреем Ольгердовичем.
В 1399 г. Андрей Ольгердович отказался от княжения во Пскове за себя и за своего сына Ивана. Тогда псковское вече обратилось к сыну Дмитрия Донского, великому князю московскому Василию I, с просьбой прислать в Псков князя из Москвы. Василий Дмитриевич выполнил эту просьбу, и с тех пор, в течение более чем ста лет, псковское вече выбирало князей из Москвы.
Сближение Пскова с Москвой было вызвано экономическими и политическими обстоятельствами того времени. Между двумя государствами в ХV в. развивалась торговля и происходил обмен мастерами-специалистами. Более важной причиной сближения была политическая заинтересованность обоих государств в союзе. Московские князья вели упорную борьбу с новгородским боярством, стараясь подчинить Новгород своей власти. В этой борьбе им было выгодно иметь Псков своим союзником. Псковичам же была нужна помощь Москвы в борьбе с Ливонским орденом и с Литвой. В 1406 и 1426 гг., когда литовский князь Витовт вторгался в псковские земли и пытался их захватить, поддержка со стороны Москвы позволила Пскову справиться с вражескими нашествиями и отстоять свою независимость.
До середины ХV в. союз Пскова с Москвой еще не нарушал самостоятельности Псковской феодальной республики. Из Москвы псковичам прислали тех князей, которых они просили. Князья эти приносили присягу на верность Пскову: их полномочия оставались столь же ограниченными, как и раньше. Псковские бояре не раз изгоняли присланных из Москвы князей, если те не были им угодны. Бывали случаи, когда новые князья приглашались не из Москвы, а из других русских княжеств, даже из Литвы. Принимая военную помощь Москвы, псковские бояре в то же время не считали себя связанными с нею неразрывным союзом. В 1456 г., во время войны между Новгородом и Москвой, псковичи поддержали своего «старшего брата» и послали полки против войска московского князя Василия II. Это было ошибкой. Василий II без особого труда разбил военные силы своих противников. Новгород вынужден был согласиться на тяжелый и унизительный для него мир. Псковские бояре просили у великого князя прощения и признали его верховную власть.
Установление зависимости Пскова от Москвы
С середины XV в. в обращениях псковского вече к московским князьям стала употребляться формула: «вотчина великого князя, псковичи, добровольные люди». Эта формула довольно точно определяла отношения между Псковом и Москвой на их новом этапе. Вотчиной называлось наследственное владение князя или боярина. Московские князья стремились превратить Псков в свою вотчину. Псковичи не возражали против того, чтобы называться вотчиной великих князей, но неизменно подчеркивали, что они «добровольные люди», что подчиняются они по своей воле и могут, если захотят, выйти из подчинения. Однако после войны 1456 г. зависимость Пскова от Москвы стала быстро расти.
В 1461 г. Василий II прислал Пскову князя Владимира, которого не просили и не хотели. По сути дела это был уже московский наместник в Пскове. Псковичам пришлось смириться и принять неугодного им князя, но в 1462 г., когда умер Василий, Владимир был немедленно изгнан. Псковский летописец сообщает, что на вече «некоторые невежественные люди» даже спихнули его со степени.
После изгнания неугодного им Владимира псковичам пришлось вновь обратиться за князем к Москве. Существовать без поддержки Москвы Псков не мог. К новому великому князю Ивану III были отправлены послами псковские посадники. Иван III был тот самый князь, который позднее объединил большую часть русских земель под властью Москвы и стал называть себя «государем всея Руси». Желая наказать псковичей за непокорность, Иван III три дня продержал псковских послов в сенях великокняжеского дворца, отказываясь их принять. Но ссориться с Псковом в то время ему было невыгодно: Москве предстояла еще долгая и трудная борьба с боярским Новгородом. Поэтому Иван III дал псковичам того князя, которого они просили. Но отношения между Псковом и Москвой с этого времени стали меняться. Московские наместники забирали себе все большую власть в Псковской республике. В 1467 г. они получили право посылать своих управителей во все псковские пригороды. Расширились и судебные полномочия князей. В 1483 г. князь Ярослав Оболенский, сговорившись с псковскими посадниками и боярами, даже изменил псковские законы о смердах, составил новую «смердью грамоту». Это было нарушением законодательных прав веча и вызвало народное восстание, продолжавшееся три года. Восставшие требовали восстановления прежних законов и отъезда Ярослава из Пскова. Но выгнать князя они не решились и только посылали послов к Ивану III с просьбой восстановить «старину», отозвать Ярослава Оболенского и дать им нового князя. Иван III на эти просьбы отвечал отказом и требовал, чтобы псковичи признали свою вину и подчинились московскому наместнику. Восставшим не удалось добиться успеха. Но и Иван III принял к сведению сопротивление псковичей и не настаивал до поры до времени на дальнейшем увеличении своей власти в Пскове.
В области внешней политики к концу ХV в. Псков полностью потерял самостоятельность. Если раньше Москва помогала Пскову в его войнах с Литвой и Ливонским орденом, то теперь войны вело Московское княжество, а псковичи посылали свои полки в войско великого князя. Мирные договоры заключал теперь великий князь на тех условиях, которые были ему выгодны.
Присоединение Пскова к Москве
К началу ХVI в. Псков фактически утратил свою независимость, но пока сохранял старые, вечевые порядки. Между тем большинство русских земель к тому времени уже было объединено Москвой и образовалось единое Русское государство. Новый великий князь решил, что пришло время покончить с остатками самостоятельности Пскова.
В 1509 г. в Псков был послан наместник - князь Иван Михайлович Репня-Оболенский. Он приехал тайно, не явился, как это было до сих пор принято, на вече и не принес ему присяги. Новый наместник отказался признавать псковские законы и не считался с вече. Он сам устанавливал и собирал налоги с населения, судил псковичей без участия представителей веча, - словом вел себя не как князь вольного Пскова, а как обычный городской наместник «государя всея Руси». Поведение Репни удивило и встревожило псковичей, особенно посадников и бояр. Они решили жаловаться на него великому князю. в это время приехал в Новгород будто бы для того, чтобы проверить деятельность своих бояр в этом уже давно подчиненном Москве городе. На самом же деле он подготавливал присоединение Пскова. На случай возможного сопротивления псковичей из Москвы было приведено довольно большое войско.
Узнав, что великий князь в Новгороде, псковские бояре отправили туда своих послов с жалобами на нового наместника Репню-Оболенского. Репня в свою очередь поехал к Василию III жаловаться на псковичей. Псковских послов Василий не принял, но приказал им передать, что разберет их жалобы позднее, 6 января, а до этого времени предложил всем недовольным ехать со своими челобитными в Новгород. Когда это стало известно в Пскове, в Новгород потянулись сотни жалобщиков. Посадники и бояре жаловались на Репню-Оболенского, обвиняя его в нарушении псковских законов и обычаев. Простые люди ехали жаловаться на притеснения со стороны бояр и посадников. Между самими боярами согласия тоже не было, и они жаловались друг на друга. Хотя Василий III и не принимал жалобщиков, он знал от своих бояр их челобитные. Великому князю стало ясно, что внутри псковского общества существуют острые противоречия и ему нечего опасаться единодушного и сплоченного отпора псковичей.
Когда наступил день 6 января 1510 г., псковских посадников и бояр (а в Новгород съехались почти все посадники и многие бояре из Пскова) пригласили в Кремль , в Грановитую палату. Псковичи-простолюдины остались ждать во дворе. Бояре Василия III объявили собравшимся в Грановитой палате посадникам великокняжескую волю. Великий князь требовал уничтожения псковского веча и должности посадников и распространения на Псковскую землю московской системы управления:
«Вечу не быть, вечевой колокол снять, посадникам не быть, а быть в Пскове двум наместникам великого князя, а в пригородах по наместнику». Это означало полную ликвидацию Псковской феодальной республики и присоединение Псковской земли к Москве. Собранные в новгородской Грановитой палате посадники и бояре вынуждены были принять требование московского государя. После того все были арестованы и помещены в темницу.
Простым псковичам было приказано оставаться в Новгороде, и они были расселены по домам новгородцев.
Через несколько дней из Новгорода выехал посол Василия III Третьяк Далматов. Это был старый, опытный дьяк, служивший еще Ивану III и выполнявший разнообразные поручения великих князей. 12 января он прибыл в Псков. По случаю его прибытия было созвано вече, и Третьяк, поднявшись на степень, объявил собравшимся волю Василия III. Он закончил свою речь угрозой: если вече не согласится с требованием великого князя, он придет сюда с большим войском и ответственность за кровопролитие будет на псковичах. В смятении и страхе выслушали псковичи московского посла. Они просили у него разрешения подумать и дать ответ на следующий день. Третьяк разрешил.
Какой, наверное, тревожной была в Пскове эта ночь с 12 на 13 января 1510 г.! Кое-кто считал необходимым отвергнуть требование Василия III , запереться в городе и оказать сопротивление великому князю. Большинство же понимало бесполезность и ненужность сопротивления. Без своих военных руководителей - посадников и бояр, арестованных в Новгороде, - псковичи не смогли бы организовать оборону. Но даже если бы и удалось это сделать, само существование Пскова без Москвы и московской помощи теперь было немыслимым. Вся предшествующая история Псковской земли предопределяла тот ответ, который на следующий день псковичи дали московскому послу.
Рано утром 13 января в последний раз зазвонил вечевой колокол. На площадь перед Троицким собором сошлись все псковичи. От имени веча посадник передал Третьяку Далматову их ответ. Они принимали все требования Василия III и подчинялись его воле. Третьяк сразу приказал снять вечевой колокол-символ псковской независимости.
Колокол был отвезен на подворье Снетогорского монастыря , а потом отправлен в Москву.
24 января в Псков приехал сам Василий III. У Великих ворот его встретили духовенство и бояре, а на торговой площади у Святых ворот ждали все псковичи. Великий князь пошел в Троицкий собор , где отслужил благодарственный молебен. Епископ, служивший молебен, поздравил его «со взятием Пскова».
Изменения в жизни Псковской земли после присоединения к Москве
поспешил закрепить свою мирную победу над Псковом. Прежде всего он позаботился о том, чтобы удалить из города своих возможных противников. Все бояре, еще оставшиеся в Пскове, были в течение 24 часов высланы из него. Боярские вотчины были отобраны в пользу государя. Богатые псковские купцы вместе с семьями тоже были отправлены в Москву. С территории Среднего города - центральной части Пскова - были выселены все псковичи. Торг был перенесен на территорию Окольного города. Из Крома было вывезено имущество бояр и купцов, которое там хранилось. Кром и перешли в распоряжение великого князя и церкви. На смену псковским боярам из Москвы и Новгорода были присланы московские дворяне. Их расселили в Среднем городе и дали им в поместья часть земли, отобранной у бояр. Около трехсот московских купцов было переселено в Псков. Они также поселились и в Среднем городе. Таким образом, верхушка псковского общества полностью переменилась, теперь ее составляли дворяне и купцы - выходцы из Московской земли.
Изменилась и система управления Псковской землей. Псковом теперь управляли два великокняжеских наместника из числа знатных московских бояр. Им принадлежала административная, военная и судебная власть. В пригороды направлялось по одному наместнику. Помощниками наместников были дьяки, тоже присылаемые из Москвы. Псковская судная грамота была заменена новой грамотой, данной Василием III. Впрочем, новая грамота сохраняла на первых порах многие из старых судебных законов Пскова. В Псковской земле была введена московская система налогов, более тяжелая для населения, чем старая псковская. Совершенной новостью для псковичей было введение торговых пошлин, которых до сих пор Псков не знал.
Василий III все же сохранил незначительные остатки псковской самостоятельности. Псковичам было разрешено избрание двадцати четырех старост из числа купцов и богатых ремесленников. Эти старосты составили так называемую земскую всенародную избу. Они получили право участвовать в решении судебных дел и в сборе налогов с населения. В Пскове сохранился денежный двор, где до 1626 г. чеканили монету.
Так Псковская земля была включена в состав Русского централизованного государства.
"Псковский край в истории России". - Псков, 1994 г.;
1. Псков и Москва в первой половине XV века
Псковская земля вошла в состав единого Русского государства одной из последних - в 1510 г., но связи между Псковом и Москвой сложились гораздо раньше, еще в XIV в. из Московской летописи мы знаем, что в 1380г. на Куликовом поле в войске Дмитрия Донского был и отряд псковичей во главе с князем Андреем Ольгердовичем.
В 1399г. Андрей Ольгердович отказался от княжения в Пскове за себя и за своего сына Ивана. Тогда псковское вече обратилось к сыну Дмитрия Донского, великому князю московскому Василию I , с просьбой прислать в Псков князя из Москвы. Василий Дмитриевич выполнил эту просьбу, и с тех пор, в течение более чем ста лет, псковское вече выбирало князей из Москвы.
Сближение Пскова с Москвой было вызвано экономическими и политическими обстоятельствами того времени. Между двумя государствами в XV в. развивалась торговля и происходил обмен мастерами-специалистами. Более важной причиной сближения была политическая заинтересованность обоих государств в союзе. Московские князья вели упорную борьбу с новгородским боярством, стараясь подчинить Новгород своей власти. В этой борьбе им было выгодно иметь Псков своим союзником. Псковичам же была нужна помощь Москвы в борьбе с Ливонским орденом и с Литвой. В 1406 и 1426 гг., когда литовский князь Витовт вторгался в псковские земли и пытался их захватить, поддержка со стороны Москвы позволила Пскову справиться с вражескими нашествиями и отстоять свою независимость.
До середины XV в. союз Пскова с Москвой еще не нарушал самостоятельности Псковской феодальной республики. Из Москвы псковичам присылали тех князей, которых они просили. Князья эти приносили присягу на верность Пскову: их полномочия оставались столь же ограниченными, как и раньше. Псковские бояре не раз изгоняли присланных из Москвы князей, если те не были им угодны. Бывали случаи, когда новые князья приглашались не из Москвы, а из других русских княжеств, даже из Литвы. Принимая военную помощь Москвы, псковские бояре в то же время не считали себя связанными с нею неразрывным союзом. В 1456г., во время войны между Новгородом и Москвой, псковичи поддержали своего «старшего брата» и послали полки против войска московского князя Василия II. Это было ошибкой. Василий II без особого труда разбил военные силы своих противников. Новгород вынужден был согласиться на тяжёлый и унизительный для него мир. Псковские бояре просили у великого князя прощения и признали его верховную власть.
2. Установление зависимости Пскова от Москвы
С середины XV в. в обращениях псковского вече к московским князьям стала употребляться формула: «вотчина великого князя, псковичи, добровольные люди». Эта формула довольно точно определяла отношения между Псковом и Москвой на их новом этапе. Вотчиной называлось наследственное владение князя или боярина. Московские князья стремились превратить Псков в свою вотчину. Псковичи не возражали против того, чтобы называться вотчиной великих князей, но неизменно подчеркивали, что они «добровольные люди», что подчиняются они по своей воле и могут, если захотят, выйти из подчинения. Однако после войны 1456г. зависимость Пскова от Москвы стала быстро расти.
В 1461 г. Василий II прислал Пскову князя Владимира, которого не просили и не хотели. По сути дела это был уже московский наместник в Пскове. Псковичам пришлось смириться и принять неугодного им князя, но в 1462г., когда умер Василий II, Владимир был немедленно изгнан. Псковский летописец сообщает, что на вече «некоторые невежественные люди» даже спихнули его со степени.
После изгнания неугодного им Владимира псковичам пришлось вновь обратиться за князем к Москве. Существовать без поддержки Москвы Псков не мог. К новому великому князю Ивану III были отправлены послами псковские посадники. Иван III был тот самый князь, который позднее объединил большую часть русских земель под властью Москвы и стал называть себя «государем всея Руси». Желая наказать псковичей за непокорность, Иван III три дня продержал псковских послов в сенях великокняжеского дворца, отказываясь их принять. Но ссориться с Псковом в то время ему было невыгодно: Москве предстояла еще долгая и трудная борьба с боярским Новгородом. Поэтому Иван III дал псковичам того князя, которого они просили. Но отношения между Псковом и Москвой с этого времени стали меняться. Московские наместники забирали себе всё большую власть в Псковской республике. В 1467г. они получили право посылать своих управителей во все псковские пригороды. Расширились и судебные полномочия князей. В 1483г. князь Ярослав Оболенский, сговорившись с псковскими посадниками и боярами, даже изменил псковские законы о смердах, составил новую «смердью грамоту». Это было нарушением законодательных прав веча и вызвало народное восстание, продолжавшееся три года. Восставшие требовали восстановления прежних законов и отъезда Ярослава из Пскова. Но выгнать князя они не решились и только посылали послов к Ивану III с просьбой восстановить «старину», отозвать Ярослава Оболенского и дать им нового князя. Иван III на эти просьбы отвечал отказом и требовал, чтобы псковичи признали свою вину и подчинились московскому наместнику. Восставшим не удалось добиться успеха. Но и Иван III принял к сведению сопротивление псковичей и не настаивал до поры до времени на дальнейшем увеличении своей власти в Пскове.
В области внешней политики к концу XV в. Псков полностью потерял самостоятельность. Если раньше Москва помогала Пскову в его войнах с Литвой и Ливонским орденом, то теперь войны вело Московское княжество, а псковичи посылали свои полки в войско великого князя. Мирные договоры заключал теперь великий князь на тех условиях, которые были ему выгодны.
3. Присоединение Пскова к Москве
К началу XVI в. Псков фактически утратил свою независимость, но пока сохранял старые, вечевые порядки. Между тем большинство русских земель к тому времени уже было объединено Москвой и образовалось единое Русское государство. Новый великий князь Василий III решил, что пришло время покончить с остатками самостоятельности Пскова.
В 1509г. в Псков был послан наместник - князь Иван Михайлович Репня-Оболенский. Он приехал тайно, не явился, как это было до сих пор принято, на вече и не принес ему присяги. Новый наместник отказался признавать псковские законы и не считался с вече. Он сам устанавливал и собирал налоги с населения, судил псковичей без участия представителей веча, словом, вёл себя не как князь вольного Пскова, а как обычный городской наместник «государя всея Руси». Поведение Репни удивило и встревожило псковичей, особенно посадников и бояр. Они решили жаловаться на него великому князю. Василий III в это время приехал в Новгород будто бы для того, чтобы проверить деятельность своих бояр в этом уже давно подчинённом Москве городе. На самом же деле он подготавливал присоединение Пскова. На случай возможного сопротивления псковичей из Москвы было приведено довольно большое войско.
Узнав, что великий князь в Новгороде, псковские бояре отправили туда своих послов с жалобами на нового наместника Репню-Оболенского. Репня в свою очередь поехал к Василию III жаловаться на псковичей. Псковских послов Василий не принял, но приказал им передать, что разберёт их жалобы позднее, 6 января (все даты приводятся по старому стилю), а до этого времени предложил всем недовольным ехать со своими челобитными в Новгород. Когда это стало известно в Пскове, в Новгород потянулись сотни жалобщиков. Посадники и бояре жаловались на Репню-Оболенского, обвиняя его в нарушении псковских законов и обычаев. Простые люди ехали жаловаться на притеснения со стороны бояр и посадников. Между самими боярами согласия тоже не было, и они жаловались друг на друга. Хотя Василий III и не принимал жалобщиков, он знал от своих бояр их челобитные. Великому князю стало ясно, что внутри псковского общества существуют острые противоречия и ему нечего опасаться единодушного и сплочённого отпора псковичей.
Когда наступил день 6 января 1510 г., псковских посадников и бояр (в Новгород съехались почти все посадники и многие бояре из Пскова) пригласили в кремль, в Грановитую палату. Псковичи-простолюдины остались ждать во дворе. Бояре Василия III объявили собравшимся в Грановитой палате посадникам великокняжескую волю. Великий князь требовал уничтожения псковского веча и должности посадников и распространения на Псковскую землю московской системы управления: «Вечу не быть, вечевой колокол снять, посадникам не быть, а быть в Пскове двум наместникам великого князя, а в пригородах по наместнику». Это означало полную ликвидацию Псковской феодальной республики и присоединение Псковской земли к Москве. Собранные в новгородской Грановитой палате посадники и бояре вынуждены были принять требование московского государя. После этого все были арестованы и помещены в темницу.
Простым псковичам было приказано оставаться в Новгороде, и они были расселены по домам новгородцев.
Через несколько дней из Новгорода выехал посол Василия III Третьяк Далматов. Это был старый, опытный дьяк, служивший еще Ивану III и выполнявший разнообразные поручения великих князей. 12 января он прибыл в Псков. По случаю его прибытия было созвано вече, и Третьяк, поднявшись на степень, объявил собравшимся волю Василия III. Он закончил свою речь угрозой: если вече не согласится с требованием великого князя, он придёт сюда с большим войском и ответственность за кровопролитие будет на псковичах. В смятении и страхе выслушали псковичи московского посла. Они просили у него разрешения подумать и дать ответ на следующий день. Третьяк разрешил.
Какой, наверное, тревожной была в Пскове эта ночь с 12 на 13 января 1510 года! Кое-кто считал необходимым отвергнуть требование Василия III , запереться в городе и оказать сопротивление великому князю. Большинство же понимало бесполезность и ненужность сопротивления. Без своих военных руководителей - посадников и бояр, арестованных в Новгороде, - псковичи не смогли бы организовать оборону. Но даже если бы и удалось это сделать, само существование Пскова без Москвы и московской помощи теперь было немыслимым. Вся предшествующая история Псковской земли предопределяла тот ответ, который на следующий день псковичи дали московскому послу.
Рано утром 13 января в последний раз зазвонил вечевой колокол. На площадь перед Троицким собором сошлись все псковичи. От имени веча посадник передал Третьяку Далматову их ответ. Они принимали все требования Василия III и подчинялись его воле. Третьяк сразу приказал снять вечевой колокол - символ псковской независимости.
Колокол был отвезен на подворье Снетогорского монастыря, а потом отправлен в Москву.
24 января в Псков приехал сам Василий III . У Великих ворот его встретили духовенство и бояре, а на торговой площади у Святых ворот ждали все псковичи. Великий князь пошёл в Троицкий собор, где отслужил благодарственный молебен. Епископ, служивший молебен, поздравил его «со взятием Пскова».
4. Изменения в жизни Псковской земли после присоединения к Москве
Василий III поспешил закрепить свою мирную победу над Псковом. Прежде всего он позаботился о том, чтобы удалить из города своих возможных противников. Все бояре, ещё оставшиеся в Пскове, были в течение 24 часов высланы из него. Боярские вотчины были отобраны в пользу государя. Богатые псковские купцы вместе с семьями тоже были отправлены в Москву. С территории Среднего города - центральной части Пскова - были выселены все псковичи. Торг был перенесён на территорию Окольного города. Из Крома было вывезено имущество бояр и купцов, которое там хранилось. Кром и Довмонтов город перешли в распоряжение великого князя и церкви. На смену псковским боярам из Москвы и Новгорода были присланы московские дворяне. Их расселили в Среднем городе и дали им в поместья часть земли, отобранной у бояр. Около трехсот московских купцов было переселено в Псков. Они также поселились в Среднем городе. Таким образом, верхушка псковского общества полностью переменилась, теперь её составляли дворяне и купцы - выходцы из Московской земли.
Изменилась и система управления Псковской землёй. Псковом теперь управляли два великокняжеских наместника из числа знатных московских бояр. Им принадлежала административная, военная и судебная власть. В пригороды направлялось по одному наместнику. Помощниками наместников были дьяки, тоже присылаемые из Москвы. Псковская судная грамота была заменена новой грамотой, данной Василием III. Впрочем, новая грамота сохраняла на первых порах многие из старых судебных законов Пскова. В Псковской земле была введена московская система налогов, более тяжёлая для населения, чем старая псковская. Совершенной новостью для псковичей было введение торговых пошлин, которых до сих пор Псков не знал.
Василий III всё же сохранил незначительные остатки псковской самостоятельности. Псковичам было разрешено избрание двадцати четырех старост из числа купцов и богатых ремесленников. Эти старосты составили так называемую земскую всегородную избу. Они получили право участвовать в решении судебных дел и в сборе налогов с населения. В Пскове сохранился денежный двор, где до 1626г. чеканили монету.
Так Псковская земля была включена в состав Русского централизованного государства.
Присоединение Пскова к Русскому централизованному государству // Псковский край в истории России. - 2-е изд., испр. и доп. - Псков, 2001. - С.20-25.
Юношеские исторические чтения (февраль 2010 года, историко-краеведческая библиотека им.И.И.Василева).
Важная историческая задача объединения Великой Руси был в основном, решена в царствование Ивана III. Однако проблем оставалось еще немало. Нужно было распространить поместную систему, а для этого требовалось больше земли. Что касается религиозной жизни, то, несмотря на поражение Нила Сорского на соборе 1503 г., дебаты между защитниками монастырских прав на землю, известными теперь как иосифляне, и заволжскими отшельниками (которых часто называли нестяжателями), продолжались Ересь жидовствующих, хотя и была вне закона, все еще имела многих последователей.
С точки зрения национальной политики удельное сопротивление единодержавной власти во времена царствования Ивана III еще не было полностью сломлено. Когда Василий взошел на трон, город Псков все еще пользовался широкой автономией, а половина Рязанского княжества была номинально независимой. На западе еще не была окончательно решена судьба Северской земли и других приграничных регионов, срок пребывания которых под властью великого князя московского, определенный шестилетним перемирием между Литвой и Москвой, заключенным в 1503 г., истекал. Русские князья на этих спорных территориях дали клятву вассальной верности великому князю московскому, но не стали его боярами. Город Смоленск оставался под литовским контролем.
К концу царствования Ивана III в Великом княжестве Московском не осталось удельных князей, за исключением племянника Ивана III, князя Федора Волоцкого. Однако под влиянием семейной традиции Иван III в своем завещании определил по уделу для каждого из младших братьев Василия. Долей Василия были шестьдесят шесть городов против тридцати, предназначенных всем его четырем братьям, вместе взятым. Что касается последних, то Юрий стал князем Дмитрова, Дмитрий – князем Углича, Семен – князем Калуги и Андрей – князем Старицы (на прежней Тверской земле). Иван повелел, чтобы доля каждого из младших братьев, если кто‑либо из них умрет, не оставив после себя сына, была возвращена Василию в качестве выморочного имущества. Никто из младших братьев не получил права чеканить монету. Все они были лишены возможности завязывать дипломатические отношения с иностранными державами. Представляется, что Иван III использовал любую возможность, чтобы предотвратить возрождение удельных традиций. Однако со временем между Василием III и его тремя младшими братьями возникли раздоры.
Следует вспомнить, что во время династического кризиса 1497‑1499 гг. псковичи были на стороне внука Ивана III – Дмитрия. Когда Иван III назначил в 1499 г. Василия великим князем псковским, псковичи не пожелали признавать его власти. После смерти Ивана III Псков признал сюзеренитет Василия без какого‑либо открытого протеста. Василий направил в Псков князя Петра Великого‑Шестунова в качестве своего наместника. Однако надолго оставлять Псков вольным городом Василий III не собирался.
15 февраля 1509 г. внук Ивана III Дмитрий умер в своем поместье, куда он был водворен. Хотя у Дмитрия едва ли был шанс, возвратиться к власти, его смерть сделала положение Василия роли правителя Руси более прочным, нежели раньше. Согласно Герберштейну, «пока Дмитрий был жив, Гавриил [т.е. Василий] действовал как регент».Правомерность заявления Герберштейна сомнительна, но возможно, таковым было и отношение псковиче к правлению Василия. Во всяком случае, лишь после смерти Дмитрия Василий решился нанести удар.
Василий III был мстительным по природе и не простил псковичам их отказа признать его в качестве их князя в 1499 г. Тем менее, причины, побуждавшие его подчинить Псков были скор политического, нежели личного характера. Псковская автономия препятствовала централизации русской армии и судопроизводства.
Хотя псковичи нуждались в московской военной помощи, что бы противостоять немцам, они не были связаны с Москвой какими либо долгосрочным договором о совместных действиях против ее врагов. Единственными недругами Пскова в то время были ливонские немцы, и псковичи охотно пользовались, в случае необходимости, поддержкой Москвы. Но когда Иван III нуждался в помощи псковичей в столкновениях с Новгородом, Швецией или Литвой, он всякий раз вынужден был направлять в Псков особого посланника для ведения переговоров о заключении конкретного союза, имеющего силу только на время данной кампании. Псковское вече обычно одобряло такие договоры, но само определяло количество солдат, которых следовало навербовать, а также количество снаряжения и продовольствия. Псковское ополчение не было не подготовлено и экипировано для долгих и далеких походов, и, за исключением войн против немцев, псковичи принимали участие в подобных кампаниях без особого энтузиазма. Их армия была отдельным воинским соединением, а не составной частью великорусской армии.
Что касается судопроизводства, то псковские суды наполовину из состояли из судей, назначенных вечем, и наполовину – из судей, назначенных князем псковским (т.е. великим князем московским). Судебные гонорары делились поровну между городом и князем. При такой системе великий князь московский не мог реально контролировать рассмотрение дел псковскими судами. С финансовой точки зрения доход от судопроизводства существенно пополнял казну русских князей и городов, и многие московские чиновники, так же как и сам великий князь, стремились прибрать к рукам псковские судебные гонорары, чтобы легким путем улучшить финансовое положение Москвы. Еще одним важным источником московского государственного дохода была тамга (таможенные пошлины). В Пскове брали налог с торговли и не собирали тамгу. Если бы Псков подчинился Москве, это правило можно было бы отменить.
Разрабатывая план присоединения Пскова, Василий III и его главный советник по этому вопросу, дьяк Василий Третьяк Долматов, опирались на опыт присоединения Новгорода Иваном III. Следует вспомнить, что Долматов был помощником Ивана III в новгородских делах в 1477‑1478 гг. Как и в случае с Новгородом, Долматов рассчитывал полностью удалить из города семьи представителей высших классов. На том тайно и порешили. Добиться этого можно было, сыграв на разногласиях между высшим и низшим слоями населения, которые не были столь острыми, как в Новгороде, но тем не менее все же имели место.
Первым ходом Василия в этой игре было смещение его наместника в Пскове князя Петра Шуйского, с которым псковичи были в хороших отношениях, и замена его князем Репня‑Оболенским (родоначальником князей Репниных). Следуя наставлениям Василия III, князь Репня не стал предварительно сообщать псковским властям о своем прибытии (он приехал в Псков летом 1509 г.); псковичи вынуждены были принять его без официальных церемоний, что позволило Репне не чувствовать себя обязанным придерживаться псковских традиций. Псковский летописец отмечает, что Репня с псковским народом был жесток. Он сурово расправлялся с горожанами из высших сословий и поощрял жалобы простых людей на бояр и городских чиновников.
26 октября 1509 г. Василий III прибыл в Новгород со своим братом Андреем (князем Старицким) и боярами.Как только псковичи узнали о этом, они отправили в Новгород своих посланников, чтобы высказать Василию свои обиды на князя Репню. Посланники вручили Василию небольшую сумму денег (150 новгородских рублей) в качестве дара города своему сюзерену. Дар был милостиво принят, и посланникам сказали, что великий князь готов позволить псковичам изложить ему их жалобы в присутствии Репни, и если окажется, что Репня виновен, великий князь готов наказать его.
В скором времени Репня был вызван в Новгород. Между тем псковское вече посоветовало горожанам, имевшим какие‑либо жалобы на жестокого градоначальника, идти в Новгород, что бы просить у великого князя справедливости. Однако многие псковичи проявили готовность обвинять в различных притеснениях не Репню, а своих собственных чиновников. Один псковский городской голова даже решил пойти к Василию с жалобой на другого голову.
Таким образом, Василий III оказался в положении судьи в только между князем Репней и городом Псковом, но и между двумя псковскими конфликтующими группами. Единство псковского общественного мнения было разрушено. Василий объявил, что он будет рассматривать жалобы в день Крещения, 5 января 1510 г. К этому времени все высшие чиновники города Пскова, а также наиболее видные псковские бояре и купцы и многие простые псковские люди собрались в Новгороде. Все были приглашены посетить традиционную церемонию водосвятия утром крещенского дня. Вслед за этим псковичам было указано явиться во дворец великого князя. Простые люди должны были ждать во дворе; знать были приглашена в зал дворца. Когда вся знать собралась там, вошли бояре великого князя и объявили: «Вы арестованы волей Божьей и великого князя Василия Ивановича Всея Руси». Простые люди были переданы под охрану новгородских властей.
Об этом вскоре, благодаря одному псковскому купцу, узнали в Пскове. Купец ехал в Новгород, но по пути был предупрежден новгородцами и сразу повернул обратно. Ужас охватил людей. Сразу же собралось вече. Некоторые псковичи хотели поднять восстание против Василия. Другие возражали, говоря, что Псков связан клятвой верности великому князю. Третьи напоминали народу о том, что они остались без большинства должностных лиц, и что организовать новое правительство будет трудно. Наконец было решено направить особого посланника к Василию III, чтобы молить великого князя о милосердии. Отвечая на мольбу посланника, Василий отправил в Псков Третьяка Долматова, чтобы тот сообщил, что великий князь готов вернуть свое благорасположение Пскову, но с двумя условиями. Во‑первых, вече должно было быть упразднено и вечевой колокол снят; во‑вторых, отныне Псковом будут править два великокняжеских наместника. Под этим подразумевалось, что Псков больше не будет отдельным государством с собственным управлением. Долматов предупредил псковичей, что если они отвергнут эти условия, то великий князь пойдет на Псков войной. Если же они их примут, великий князь проявит к ним свое расположение и нанесет визит, чтобы выразить свое почтение собору Святой Троицы.
Псковичи были ошеломлены. «Не проливали слез только дети», – отмечает летописец. И он патетически вопрошает: «Почему сердце не вырвалось из груди?». Все было напрасно. Псковичи попросили один день, чтобы обсудить условия Василия III. Им дали его. На следующий день псковичи приняли неизбежное. Они, однако, напомнили князю, что хранили свою клятву верности и упрекнули его в том, что он свою не сдержал. Псковичи сказали, что они принимают свою судьбу как Божье наказание, намекая, что и великого князя может когда‑нибудь настигнуть кара Божья. 13 января 1510 г. вечевой колокол был снят с колокольни собора Святой Троицы. Народ плакал над утратой символа его свободы. В ту же ночь колокол был отправлен кораблем в Новгород, и сам Долматов сопровождал его.
Визит Василия III в Псков был назначен на четверг, 24 января. Утром этого дня московский епископ Вассиан Коломенский приехал в город и от имени великого князя запретил псковскому духовенству встречать Василия III перед стенами города, как они намеревались. Вероятно, великий князь опасался, что духовенство воспользуется своим традиционным правом просить за притесненных. Миряне встретили Василия в двух милях от города. Василий III, согласно обычному в таких случаях ритуалу, справился об их здоровье; они ответили: «Не беспокойся о нашем здоровье, лишь бы ты, наш государь, был в добром здравии». Когда Василий вошел в собор Святой Троицы, епископ Вассиан поздравил его с присоединением Пскова, что псковичи посчитали новым оскорблением. Затем было объявлено, что всех горожан ждут в следующее воскресение в княжеском дворце, где великий князь выкажет им свою благосклонность. В то роковое воскресение знать пригласили в палаты, а простолюдинов попросили остаться во дворе. Первых взяли под стражу, последним оставили свободу и с" что великий князь выдаст им особую грамоту о правах.
Тех, кого захватили, той ночью отправили вместе с семьями в Москву; им было позволено взять с собой немного пожитков. Те, кто поплатился свободой еще в Новгороде, уже были высланы, и теперь их семьи должны были присоединиться к ним в их новом месте проживания. Всего из Пскова было выслано триста семей, и такое же количество московских семей прибыло им на замену.
Однако это было только началом переселения. После изгнания группы верхов псковского общества, семьи представителей среднего класса были выселены из своих домов в центральной части города, которые затем заняли московиты. Таким образом у псковичей среднего класса было отнято 6500 усадеб. Неясно, все ли из них были отправлены в Московию, или кому‑то разрешили строить новые дома за пределами города. Во всяком случае, замысел Василия III с помощью этих безжалостных мер был осуществлен, и ведущий слой псковского общества лишился своей власти. Остатки среднего сословия, как и низшие слои, стали, с точки зрения политической, аморфной массой, и от них уже можно было не ожидать какого‑либо противостояния.
«Так погибла слава Пскова», – отмечает летописец. Чувства псковичей были выражены в поэтическом «Плаче о городе Пскове», написанном неизвестным автором в традициях «Слова о полку Игореве» XII века. Фрагменты этой повести были включены в Псковскую летопись:
"– О, великий Псков, знаменитый среди городов, почему ты скорбишь, почему ты плачешь?
– Как же мне не скорбеть, не плакать? Многокрылый орел со многими когтями налетел на меня. Бог позволил ему, в наказание за наши грехи, вырвать из меня мой Ливанский кедр [т.е. «мою силу»], оставить нашу землю опустошенной, разрушить наш город, взять в плен наших людей, разорить наши рынки и отправить наших отцов и нашу родню [в дальние земли], где никто из них никогда не был раньше".
В отчаянии некоторые из псковичей рассматривали происшедшую катастрофу как приближение Антихриста. В одной из редакции Псковской летолисимы обнаруживаем знаменательное толкование одного из положений Откровения Иоанна Богослова. Там читаем: «И семь царей, из которых пять пали, один есть, а другой еще не пришел, и когда придет, не долго ему быть. И зверь, который был и которого нет, есть восьмой, и из числа семи, и пойдет в погибель» («Откровение», 17; 10‑11). Псковский писатель объясняет, что «на Руси шестое царство называется Скифией. Оно есть шестое, а затем приходит седьмое; а восьмое – это Антихрист. <...> Увы! Да избавит нас Господь наш Иисус Христос от зла и от вечной муки и дарует нам вечное блаженство». Похоже, летописец считал представителем седьмого царства, то есть – предшественником Антихриста, Василия III.
Василий III провел в Пскове четыре недели и издал новую грамоту, как и обещал простым людям. Ее текст не сохранился, но из рассказа летописца мы можем вывести, что ее суть заключалась в отмене старых псковских законов и введении московских. Помимо того, грамота, вероятно, содержала определенные гарантии налогоплательщикам, поскольку в ней был установлен точный размер платежей. Должностные лица должны были придерживаться этой нормы и не имели права требовать денег сверх предписанного. Такого же типа была грамота Василия III, выданная крестьянам Переяславской земли (1506 г.).
Наместники великого князя (оба – видные московские бояре) и двое дьяков (одним из них был Мисюрь‑Мунехин) были поставлены править Псковом. В помощь им было назначено двенадцать московских и двенадцать псковских старост. В Псков были вызваны московские «гости» (финансисты), чтобы организовать сбор тамги. В городе был размещен гарнизон из 1 000 «боярских сынов» и 500 новгородских пищальников. Новым московским должностным лицам, видимо, были даны указания проводить в Пскове безжалостную политику, чтобы полностью подчинить псковичей. «И эти наместники, и их чиновники выпили много псковской крови», – отмечает летопись. Жителям бывшего вольного города сначала приходилось туго из‑за незнания московских законов. Когда они жаловались на непосильные штрафы и аресты, московские чиновники насмешливо отвечали: «Уймитесь! Это ваша новая грамота». Согласно летописцу, большинство иностранцев, которые прежде жили в Пскове, вернулись в свои родные земли. «Остались одни псковичи. [Куда они могли уйти?] Земля не разверзалась под ними, и улететь они не могли».
Единственный способ, которым псковичи могли облегчить свое положение – это, согласно традиции, попросить вступиться за них церковные власти. Вообще‑то псковичи могли бы обратиться за помощью к архиепископу новгородскому (к чьей епархии принадлежал Псков), но новгородский епископский престол с 1509 г. пустовал.Поэтому псковичи обратились к настоятелю Елеазарова монастыря в Пскове монаху Филофею, человеку образованному и высокоуважаемому.
Чтобы утешить псковичей, Филофей написал им и посоветовал сносить свои несчастья в духе христианской покорности Провидению. Он сказал, что и святые страдали, что это кара Божья прошлые грехи людей, и что им следует молить Всевышнего прощении.
Одновременно Филофей направил письмо великому князю Василию III, в котором, прямо или косвенно, однако, без специального упоминания Пскова, поднял ряд вопросов, касающихся псковских дел.Я думаю, что прежде чем написать это письмо, Филофей проконсультировался с дьяком Мисюрь‑Мунехиным. Мунехин не мог одобрять беспричинную жестокость нового режима в Пскове и, возможно, нуждался в поддержке Филофея для осуществления своих планов улучшения положения несчастных псковичей. Скорее всего, Мунехин взялся сам доставить письмо Филофея великому князю вместе со своим собственным докладом.
В своем письме Василию III Филофей обсуждал, в первую очередь, три вопроса: (1) вакансия («вдовство») Новгородского епископского престола; (2) неправильный способ совершения некоторыми людьми крестного знамения; (3) содомию. Филофей объяснял Василию III, что медлить с назначением новгородского епископа – значит наносить серьезный удар по единству церкви; он убеждал великого князя как можно скорее исправить это положение. Филофей говорил об этом в общих чертах, но, несомненно, имел в виду интересы Пскова и псковской церкви, которая осталась без защиты архиепископа.
Остальные две темы письма Филофея (способ, которым совершается крестное знамение, и содомия), вероятно, также имели не которое отношение к псковским делам. Я склоняюсь к мысли о том, что некоторые московские должностные лица, притеснявшие псковичей, обвинялись в содомии, а также в том, что неправильно крестились. Мунехин, конечно, прекрасно знал как держатся в Пскове москвичи; рассуждения Филофея о серьезности грехов, совершаемых ими, могли помочь ему убедить великого князя в необходимости устранить этих людей.
В своем «трактате» о грехах Филофей, снова не упоминая конкретно псковичей, умолял великого князя проявить милосердие к угнетенным: "Обрати скупость свою в щедрость и жестокость в милосердие; утешь плачущих, которые причитают и днем и ночью;
избавь угнетенных от руки угнетателей". И несомненно намекая на то, что псковичей лишили имущества, он предостерегает великого князя: "Не полагайся на золото и славу, которые достаются здесь на земле и остаются на земле. Мудрый Соломон сказал: «Назначение богатств и золота не в том, чтобы хранить их в сундуках, но в применении их для помощи нуждающихся».
В заключение Филофей просил простить его за то, что осмелился писать, и указал, что после падения Константинополя великий князь московский – единственный оставшийся православный христианский правитель на земле, и поэтому у него особая ответственность и обязанности по отношению к православной христианской церкви. Именно в этом письме и в этой связи Филофей впервые сформулировал свою знаменитую теорию «Третьего Рима». Василий проигнорировал мольбу Филофея о том, чтобы положить конец «вдовству» новгородской епархии. С другой стороны, Василий «проявил милосердие» к Пскову и удалил своих жестоких наместников, заменив их двумя благожелательными людьми – князем Петром Великим‑Шестуновым(прежним князем‑наместником Пскова) и князем Семеном Курбским (1511 г.). Дьяки остались при своих должностях, и Мисюрь‑Мунехин взял теперь управление Псковом в свои крепкие и опытные руки. Народ почувствовал себя легче и безопаснее. Многие псковичи вернулись в город, вновь появились иностранцы, и город снова стал процветающим. Но это был уже не прежний Псков. Как говорил Герберштейн, «самые благородные и гуманные обычаи псковичей были заменены более бесчестными обычаями московитов. Честность, прямота и искренность псковичей в деловых отношениях была таковой, что все многословие, рассчитанное на то, чтобы обмануть покупателя, было исключено. Они были нацелены на саму торговлю без лишних слов».Утверждение Герберштейна, несомненно, основано на сведениях, полученных им от немецких купцов. Последние должно быть, нашли московитов более хитрыми дельцами, чем когда‑либо были псковичи. Кроме того, псковичи были знакомы с немецкими обычаями и традициями в ведении дел, в то время москвичи – нет.
Однако влияние псковских традиций и близость города к западу были таковы, что с течением времени манеры потомков московичей, поселившихся в Пскове, постепенно «псковизировались». Псковский народ в конце XVI и на протяжении XVII века являл собой свидетельство несколько иного духа, чем обычный московский. Они были более независимы по отношению к властям.
Что будем делать с полученным материалом:
Если этот материал оказался полезным ля Вас, Вы можете сохранить его на свою страничку в социальных сетях: