Пауль эмиль фон леттов-форбек - лев немецкой восточной африки. Пауль эмиль фон леттов-форбек - лев немецкой восточной африки После мировой войны

Пауль Эмиль фон Леттов-Форбек

Леттов-Форбек (Lettow-Vorbeck) Пауль Эмиль фон (20.3.1870, Саарлосс - 9.3.1964, Гамбург), герм, генерал-майор. В 1904-07 капитан охранных частей в герм. Юго-Западной Африке. В момент объявления войны в распоряжении Л. находилось 261 белый и 4680 туземных солдат. После начала войны организовал формирование добровольческих отрядов (всего во время войны в эти отряды вступило ок. 3 тыс. чел.). С этими силами, используя особенности ТВД, Л. успешно держался против значительно превосходящих англ. и португальских войск. Постоянно предпринимал активные военные действия. Сконцентрировав войска в районе Дар-эс-Салама, Л. 15.9.1914 перешел англо-герм. границу и занял Тавету. В нояб. 1914, когда англ. колониальное командование высадило десант (6-8 тыс. чел. при поддержке крейсеров) в районе Танги (Германская Восточная Африка), Л. организовал сопротивление, нанес поражение англ. войскам и скинул их в океан. Недостаток продовольствия и боеприпасов вынудил Л. часто менять место расположения своих войск и применять в основном методы партизанской войны. Несмотря на это, он сумел нанести поражение превосходящим его англ. войскам в боях при Пассине (янв. 1915), Мохиве (авг. 1917) и др. В февр.-марте 1916 англ. командование, задействовав крупные силы и при поддержке бельгийских и португальских соединений, начало теснить Л. к Центральной железной дороге. Ввиду абсолютного превосходства противника Л. принял решение об отходе к Ру-фиджи, где в янв. 1917 сосредоточил практически все свои войска. 4.11.1916 награжден орденом Pour le Merite, a 10.10.1917 получил к нему дубовые ветви. В нояб. 1917, форсировав Ровуму, вторгся со своим отрядом (300 белых, 1700 туземцев) в португальскую Восточную Африку, в июле 1918 достиг порта Келимане; вернулся из экспедиции в сент. 1918. 2.11.1918 отряд Л. (30 офицеров, 120 белых солдат, 1156 туземцев) вторгся в англ. колонию Родезия, где, получив известие о заключении перемирия, сложил оружие. Действия Л. создали ему широкую популярность в Германии как во время войны, так и во времена Веймарской республики, Третьего рейха и в ФРГ. С 1919 командир бригады в составе рейхсвера. В 1920 участвовал в Капповском путче, после чего был вынужден выйти в отставку. С 1928 член Рейхстага от Немецкой народной партии (с 1930 Консервативная народная партия). Придерживался правой ориентации. Автор мемуаров «Мои воспоминания о Восточной Африке» (1921) и др.

Генерал немецкой армии, командующий вооружёнными силами Германской Восточной Африки во время Первой Мировой войны, Пауль фон Леттов-Форбек сделался при жизни легендой, доблестно и успешно сражаясь с многократно превосходящими силами противника. Он так и не был побеждён. "Лев Африки" - так называли его за храбрость и благородство. Его мемуары до сих пор считаются классикой ведения партизанских войн. Немцы боготворили его, противники уважали. Германия, перенёсшая горечь поражения в войне, встречала его, как героя-победителя. Сам Адольф Гитлер безуспешно искал его расположения. Так что же принесло славу этому человеку, сделав его имя легендой ещё при жизни?

Родился наш герой в 1870 году в семье потомственных военных, получил образование артиллерийского офицера. Артиллерийскими офицерами были также, к слову, Наполеон Бонапарт и граф Лев Толстой. В начале своей военной карьеры лейтенант Леттов-Форбек успешно служил в Китае, подавляя восстание боксёров, а позже, в чине капитана, наводил порядок в немецкой Юго-Восточной Африке (ныне это государство Намибия). Там он научился блестяще воевать в буше в условиях жаркого климата и оттуда же пошла его любовь к ношению элегантной форменной рейтерской шляпы, одно из полей которой было изящно прикреплено к тулье.

Африканские всадники Германии (рейтеры) проводили молниеносные броски не только на лошадях, но и на верблюдах, стремясь склонить к послушанию непокорные племена гереро и готтентотов.
В апреле 1914 года Леттов-Форбек в чине уже оберст-лейтенанта (подполковника) был назначен командующим германскими частями в немецкой Восточной Африке.

Под его началом находились 261 немецких офицеров и унтер-офицеров, а также 4680 местных солдат-аскари. Тактически германские силы были разделены на 14 рот и квартировались в разных населённых пунктах, штаб-квартира командующего находилась в Дар-эс-Саламе, столице колонии.

После начала войны численность германских частей удалось довести до 14 тысяч. 8 августа 1914 года два британских крейсера обстреляли Дар-эс-Салам, похоронив этим надежду на нейтралитет колоний.

Леттов-Форбек понимал, что такими силами колонии ему не удержать, и свой долг, как командующего и офицера, видел в том, чтобы отвлечь на себя максимальное количество вражеских колониальных войск и не дать им быть отправленными на Западный фронт. Для этих действий лучше всего подходила тактика партизанской войны.

Германские части вторглись в британскую Уганду, стремясь вывести из строя железнодорожную ветку. Обеспокоенные британцы спешно начали переброску войск из Индии в Африку. Они попытались высадить 8 тысяч человек десанта при поддержке крейсеров у порта Танга 5 ноября 1914 года. Леттов-Форбек смог быстро перебросить по железной дороге тысячу человек на защиту Танги. Немцы за сутки тщательно окопались и подготовили пулемётные гнёзда. Британцев с самого начала ждала неудача - берег, казавшийся им песчанным пляжем, оказался топким болотом. Кроме того, дикие пчёлы, потревоженные неприятно-пряным запахом пота, исходящим от солдат-индусов, остервенело набросились на сипаев Бангалорского полка, немилосердно жаля их. Те побежали, увязая в болоте и падая под огнём германских войск. И хотя храбрые британские гурки и ланкаширцы захватили Тангу, вывесив над городом британский флаг Унион Джек, Леттов-Форбек провёл перегруппировку сил и ударил с флангов, выбив врага из города.

Британцы бежали, оставив горы оружия и снаряжения, благодаря чему немцы смогли перевооружить три роты своих аскари. Позже британский офицер принёс официальные извинения командования за обстрел больницы, а германские медики и санитары работали день и ночь, помогая всем без разбора национальной принадлежности раненым, а их были сотни. Британцы потеряли 360 человек убитыми и 487 ранеными, потери германской стороны - 71 человек убитыми и 76 ранеными. Позже немцы отпустили всех пленных и раненых британских офицеров.

Битва за Тангу была первой и главной победой подполковника Пауля фон Леттов-Форбека в войне за Восточную Африку.
В октябре 1914 года англичане блокировали в устье реки Руфиджи лёгкий германский крейсер "Кёнигсберг", после того, как он потопил метким огнём британский крейсер "Пегас". Крейсер "Кёнигсберг" был гордостью германского колониального флота.

Особенно он нравился туземцам. За три высокие дымовые трубы они окрестили его на суахили "Manowari na bomba tatu", то есть "Воин с тремя трубками". Полгода британцы пытались обнаружить крейсер с гидросамолётов и потопить его, но экипаж мужественно сопротивлялся, сбив несколько гидросамолётов англичан. Тяжёлые крейсера британцев из-за своей низкой осадки не могли зайти в устье реки и поэтому дожидались мониторов (кораблей береговой обороны), которые шли своим ходом с Мальты. Один из мониторов, "Мерси", был повреждён огнём "Кёнигсберга", после чего британцы отошли на безопасное расстояние и нанесли крейсеру ряд серьёзных пробоин.

В конце концов крейсер был взорван экипажем в июне 1915 года, его скорострельные 105 миллиметровые орудия переставленны на колёсные лафеты и перешли вместе с командой крейсера под начало Леттов-Форбека. Целью германских войск были британские форты и железные дороги в Кении и Родезии.
В течение 1916 года британские войска, получив значительное подкрепление, пытались перейти в наступление.

Германские части держали оборону у реки Руфиджи, несмотря на британский десант, и успешно отбивали атаки португальцев на юге, у границы Мозамбика. На западе немцы также весьма успешно оборонялись против британцев из Родезии и бельгийцев из Конго.
Остро стоял вопрос снабжения германских войск продовольствием, обувью, одеждой и боеприпасами. Были организованны специальные охотничьи команды, которые охотились на буйволов и антилоп, африканские женщины из хлопка шили одежду и обувь из шкур животных. Боеприпасы добывались в бою. Было даже налаженно собственное производство хинина для защиты от малярии в гибельных африканских болотах. В 1917 году Леттов-Форбек со своими силами перебрался на территорию португальского Мозамбика, громя по пути португальские гарнизоны.

15 октября произошла битва при Махива, когда против полутора тысяч германских аскари вышли почти пять тысяч британских колониальных войск, в основном нигерийцев.

Британцы были разбиты наголову, потеряв 2700 человек убитыми и ранеными, потери германской стороны составили 500 человек убитыми и ранеными.

После этого общее количество союзных войск, преследующих Леттов-Форбека, составило 300 тысяч, помимо британцев это были бельгийцы, португальцы и французы. Но наш герой продолжал водить за нос британского льва.
К ноябрю 1918 года, когда немецкие части вошли на территорию британской колонии Северная Родезия, в отряде было всего 1323 человека - 30 германских офицеров, 125 германских унтер-офицеров и солдат и 1168 туземцев-аскари. 14 ноября Леттов-Форбек узнал из документов, найденных у пленного британца Хектора Крауда, что война в Европе закончена. Не проиграв ни одного сражения в Африке, генерал-майор германской армии Пауль Эмиль фон Леттов-Форбек сложил оружие. Последним в немецкой армии.

В Германии их встречали, как победителей - в марте 1919 года на параде в Берлине генерал лихо гарцевал по улицам города на чёрном коне, рядом с ним шагали 120 офицеров и унтер-офицеров шутцтруппен в своей тропической форме. Они торжественно прошли через Бранденбургские ворота, украшенные в их честь.

Оставшимся в живых африканцам-аскари Веймарская республика платила пенсию, чтя таким образом их верность и преданность Германии. Хотя в самой Германии в те годы по понятным причинам было тяжелейшее финансово-экономическое положение. Генерал Леттов-Форбек прожил долгую жизнь и скончался в возрасте 93 лет в 1964 году. Незадолго до своей смерти он посетил Танзанию, где встречался с седыми воинами-аскари, которые со слезами приветствовали своего генерала - настоящего Льва Африки.

Участие в войнах: Первая Мировая война. Африканская компания.
Участие в сражениях:

(Paul Emil von Lettow-Vorbeck) Немецкий генерал-майор

С 1904 по 1907 капитан в германской Юго-Западной Африке. До войны в распоряжении Пауля было 4680 туземных и 261 белых солдат. В начале войны он организовал добровольческие отряды (только во время войны сюда вступило почти 3 тысячи новобранцев). Благодаря своему отряду Леттов-Форбек успешно держался против превосходящих по числу британских и португальских войск. Сосредоточив свои войска в вблизи Дар-эс-Салама, Леттов-Форбек в сентябре 1914 перешел англо-германский рубеж и одолел Тавету.

После высадки английского десанта в ноябре 1914 (около 6-8 тысяч человек), при помощи крейсеров в регионе Танги, Пауль оказал сопротивление, и разгромил британские войска, скинул их в воду. Недочет продовольствия и боеприпасов принудил Леттов-Форбека частенько менять месторасположения войск и использовать способы партизанской войны. Невзирая на все, он смог нанести удар превосходящим его британским войскам в январе 1915 у Пассины, Мохивы в августе 1917 и другие.

Английское командование получило значительные силы и с помощью бельгийских и португальских отрядов в феврале-марте 1916 года, надеялся вытолкнуть Леттов-Форбека к железной дороге. Увидев эти преимущества противника, Пауль Леттов-Форбек отошел к Ру-фиджи, и все войска сосредоточил в этом месте.

Но германцы не смогли удерживать Леттов-Форбека без потерь. Офицеров и унтер-офицеров подменять было некому, этим воспользовался Форбек и сменил стратегию. Он принял решение и разделил роты на звенья, в которые включил до 10 человек вместе с европейцами.

Действия Форбека принесли ему большую популярность не только во время войны, но и во времена Третьего рейха и в ФРГ. В 1920 году он участвовал в Капповском путче. После этого он был вынужден уйти в отставку.

Первая мировая война явила всему цивилизованному миру невиданное до той поры кровопролитие, ужас газовых атак и тоскливый кошмар тысячекилометровых траншей, заполненных жидкой грязью. Одной же из главных и наиболее характерных особенностей той войны стала крайне низкая мобильность противоборствующих армий: ценой жизни сотен или даже тысяч солдат удавалось иногда продвинуться на считанные километры в глубь территории противника. Такое положение вводило профессиональных военных с обеих сторон в состояние бессильного бешенства, поскольку совершенно не походило на то, чему учили в военных академиях.
Окопная грязь не способна рождать героев, но без героев воюющий народ быть не может: идеологи государства обязаны регулярно поставлять образцы героизма и преданности своей стране, иначе у людей опускаются руки от лишений и исчезает агрессивность. У французов таким национальным героем стал юный пилот-истребитель Жорж Гинемер, сбивший пятьдесят четыре вражеских самолета и героически погибший осенью 1917 года; у британцев символом военной романтики в конце войны неожиданно для себя оказался эксцентричный в поступках и ненавидевший военную форму профессиональный археолог и разведчик-любитель Лоуренс Аравийский, возглавивший партизанскую борьбу арабских племен в турецком тылу на Ближнем Востоке. Германия явно проигрывала войну и потому нуждалась в героях еще острее. И в 1918 году такой герой появился – им стал полковник Пауль фон Леттов-Форбек. С именем этого офицера связана оборона наиболее ценной колонии Германской империи – Германской Восточной Африки (сегодня это территория Танзании).

Прибыв в страну в самом начале 1914 года, Леттов-Форбек еще не знал, что ему придется провести здесь несколько лет, ведя настоящую партизанскую войну. Неопытным он не был, штабным теоретиком-белоручкой его тоже назвать нельзя: еще в 1904-1906 годах он достаточно успешно воевал в Юго-Западной Африке (современной Намибии) с восставшими племенами гереро и готтентотов, а потому прекрасно знал все особенности ведения боя в условиях африканских кустарниковых пустошей. Еще раньше, на самой грани веков, в 1900-1901 годах, ему довелось участвовать в подавлении так называемого «боксерского восстания» в Китае. Именно в этот период Леттов-Форбек успел хорошо изучить тактические качества британских войск – потом эти знания очень пригодились ему при организации партизанских рейдов по тылам англичан.
В августе 1914 года британские корабли обстреляли столицу колонии Дар-эс-Салам артиллерией главного калибра, продемонстрировав тем самым свои серьезные намерения и недвусмысленно намекнув на капитуляцию. Немецкий губернатор не имел намерения вступать в боевые действия с англичанами, но был смещен со своего поста полковником Леттов-Форбеком, который, по сути, и принял на себя всю полноту власти в условиях военного времени. Полковник двинулся на север, проведя свои войска вдоль кенийской границы. При этом небольшие мобильные отряды Леттов-Форбека сумели нанести англичанам несколько поражений в боях местного значения. В начале же ноября колониальные отряды германцев смогли даже отразить попытку высадки восьмитысячного англо-индийского десанта на стратегически важный порт Танга. Показательно, что под командой Леттов-Форбека в тот момент находилось чуть более тысячи человек, причем большинство из них составляли туземные солдаты-аскари.
Однако уже в следующем году полковник убедился в том, что явное количественное превосходство британских войск не оставляет германским отрядам ничего другого как вести классическую партизанскую войну и всячески избегать любых более-менее массовых операций, ведущихся классическими способами.

Основным составом в колониальных войсках немцев, как уже говорилось, были отряды солдат-туземцев, называвшихся аскари. Леттов-Форбек сумел даже организовать несколько постоянно действующих учебных лагерей по подготовке аскари. Ведение длительной вооруженной борьбы в состоянии полной изоляции от метрополии представляло множество трудностей, в том числе и касающихся чисто местных особенностей. Например, немцам было очень трудно подготовить сразу большое количество аскари, поскольку местные жители-африканцы очень чутко реагировали на военную ситуацию и интуитивно становились на сторону более сильных. Аскари имели также свои обычаи и привычки, к которым поневоле нужно было приноравливаться европейцам. Например, сам Леттов-Форбек упоминает в своих мемуарах такой случай: во время трудного ночного восхождения на гору Касигао, проходившего в крайне тяжелых условиях, один из аскари заметил, что германский офицер сильно расцарапал себе лицо, продираясь через колючий кустарник. Реакция туземного солдата была своеобразной: он снял свой чулок, который не менял уже дней пять, и им заботливо отер лицо своего офицера. К чести немца, он лишь слегка удивился эксцентричному поступку подчиненного. Сам аскари тут же пояснил, что это древний военный обычай и что так делается только для истинных друзей.
Вообще это была несколько странная война, особенно если сравнить ее с тем, что в это время происходило на европейском театре боевых действий. Для обслуживания каждого европейца в условиях партизанских рейдов приходилось по пять-семь человек цветных слуг. Один человек готовил пищу и исполнял обязанности денщика, а остальные несли на себе запасы одежды, продукты, палатку, постель и другие вещи. Главное различие между мирным и военным временем для путешествующего по Восточной Африке германского офицера состояло в том, что в обычных, мирных условиях его сопровождало бы примерно в два раза большее количество цветных слуг.
Но несмотря ни на что немногочисленным кайзеровским офицерам удалось сформировать сильные и эффективные в бою колониальные войска, вполне способные вести активные партизанские действия в местных условиях.
Эмпирическим путем немцы пришли к выводу о том, что следует не распылять свои основные силы, а действовать преимущественно небольшими партрулями. «В дальнейшем эти патрули ценились очень высоко. Из Энгаре Нероби маленькие смешанные отряды численностью от 8 до 10 человек европейцев и аскари обходили лагеря противника, который продвинулся до Лонгидо, и действовали на его сообщениях с тылом. Благодаря добыче, взятой у Танги, мы располагали телефонными аппаратами; эти отряды включали их в английские телефонные провода и выжидали, пока мимо не проходили большие или меньшие неприятельские отряды или транспорты, запряженные быками. Противник обстреливался из засады с расстояния 30 метров, брались пленные и добыча – и патруль исчезал снова в бесконечной степи», - писал потом Леттов-Форбек.
Когда в результате нескольких налетов удалось получить некоторое количество лошадей и мулов, были образованы две конные роты, которые в виде довольно сильного партизанского отряда высылались в длительные поиски по обширным степным районам, находившимся к северу от горы Килиманджаро. Этот отряд доходил до Угандийской и Магадской железных дорог, разрушая мосты, нападая на сторожевые посты, подрывая железнодорожное полотно и производя иного рода диверсии на путях сообщения между железной дорогой и вражескими лагерями.
В то же время пешие патрули, высылавшиеся в области к востоку от Килиманджаро, для выполнения тех же задач в течение многих дней должны были продвигаться пешком через густой кустарник и вражеское охранение. Обычно они состояли из одного или двух европейцев, трех-четырех аскари и пяти или семи носильщиков. Их рейды длились иногда более двух недель.
Леттов-Форбек вспоминал о действиях этих пеших патрулей так: «Им приходилось пробираться через неприятельское охранение, и их часто выдавали туземные шпионы. Несмотря на это, они большей частью достигали цели, иногда проводя в рейде более двух недель. Для такого небольшого числа людей одно убитое животное или незначительная добыча представляли существенную помощь. Несмотря на это, лишения и жажда при нестерпимой жаре были так велики, что много раз люди умирали от жажды. Плохо обстояло дело, когда кто-нибудь заболевал или был ранен; часто, несмотря на все желание, не было никакой возможности его транспортировать. Переноска тяжелораненых от Угандийской железной дороги через всю степь до немецкого лагеря, если это случалось, представляла неимоверные трудности. Это понимали и цветные, и бывали случаи, когда раненый аскари, вполне осознавая, что его оставляют на съедение многочисленным львам, не жаловался, когда его бросали в кустах, а, наоборот, отдавал товарищам оружие и патроны, чтобы, по крайней мере, не погибли они. Эта патрульная деятельность все более и более совершенствовалась. Росло знакомство со степью, и наряду с патрулями, которые действовали скрытно, избегали столкновений и занимались взрывами на железных дорогах, развивали деятельность боевые патрули. Они, состоя из 20-30 и больше аскари, иногда вооруженные одним или двумя пулеметами, искали неприятеля и старались нанести ему потери в бою. При этом в густом кустарнике дело доходило до таких неожиданных столкновений, что наши аскари иногда буквально перепрыгивали через лежащего противника и таким образом снова появлялись у него в тылу. Влияние этих предприятий на развитие предприимчивости и готовности к бою было у европейцев и цветных так велико, что после серии успехов трудно было бы найти армию с лучшим боевым духом».
Организовывая такие диверсионные рейды, немецкие офицеры удачно использовали в своих целях прекрасные охотничьи способности и воинственный дух аскари. Помимо этого, активно использовалось и тщеславие африканцев: все отличившиеся в боях туземные солдаты оперативно получали награды или повышение в чине. Такой грамотный подход к работе с «человеческим материалом» не мог не дать своих плодов: в течение всей войны чернокожие солдаты отличались удивительным доверием и привязанностью к своим германским офицерам.
Постепенно тактика и техника немецких «партизан» совершенствовались. «Наша техника также не оставалась без дела. Ловкие фейерверкеры и оружейные мастера совместно с заводскими инженерами непрестанно изготавливали новые аппараты, годные для порчи железных дорог. Некоторые из этих механизмов взрывались лишь после того, как по ним проехало определенное число осей. При помощи последнего устройства мы рассчитывали на разрушение паровозов, так как англичане ради безопасности начали ставить перед ними одну или две платформы, груженные песком. В качестве взрывчатого материала на плантациях имелся в большом количестве динамит, но гораздо более действенными оказались захваченные при Танге подрывные патроны».

Несколько удивленные столь упорным сопротивлением незначительных германских сил, англичане стали разрабатывать атаки немецких войск в районе горы Килиманджаро. Но Леттов-Форбек тем временем эвакуировал большую часть своих отрядов и наиболее ценное оборудование на юг и стал без спешки готовиться к продолжению партизанской войны.
Англичане вынуждены были вспомнить уроки англо-бурской войны и вырабатывать тактику противопартизанской борьбы, чтобы защитить стратегически важную Угандийскую железную дорогу. Проведение этой «спецоперации» британцы поручили специалисту – бывшему предводителю бурских повстанцев в период англо-бурской войны генералу Яну Смутсу.
«По обе стороны железной дороги англичане расчистили широкие полосы, которые с внешнего края были огорожены сплошной засекой из колючего кустарника. Затем примерно через каждые два километра были устроены крепкие, снабженные искусственными препятствиями блокгаузы, или укрепления, из которых патрули должны были постоянно обследовать железнодорожное полотно. Наготове держались особые отряды, силой в роту или больше - для немедленной переброски в специальных поездах при получении сообщения о нападении на какой-либо пункт железной дороги. Кроме того, в нашу сторону были выдвинуты прикрывающие отряды, которые пытались отрезать наши патрули при их возвращении с железной дороги - как только об этом сообщали шпионы или посты, расположенные на возвышенных пунктах», - вспоминал потом Леттов-Форбек.
Забегая вперед, скажем, что все эти мероприятия англичан не дали в конечном итоге утешительных результатов. И даже опыт бывшего партизана генерала Смутса не мог существенно изменить общую картину «малой войны» в Восточной Африке. Здесь мы видим, кстати, один из наиболее явных парадоксов партизанской войны: даже очень опытные вожди партизанского движения, став генералами регулярной армии, в борьбе с партизанами начинали допускать точно те же ошибки и промахи, как и их давние противники.
На высотах юго-восточнее Касигао и вплоть до берега моря и дальше в области прибрежных поселений также были расположены английские лагеря, против которых, в свою очередь, направлялись действия германских патрулей и «летучих отрядов». Леттов-Форбек стремился непрерывно вредить противнику, заставляя его принимать меры защиты и, таким образом, связать его силы именно здесь, в области Угандийской железной дороги. С этой целью были созданы опорные пункты для немецких боевых патрулей; в первую очередь - от побережья до Мбуджуни (на дороге Тавета - Вой). Такая же работа проводилась и в более северном районе. Неприятельский лагерь у Мзимы в верховье реки Тсаво и его сообщения с тылом, шедшие вдоль этой реки, являлись постоянными объектами диверсий, осуществляемых как патрулями, так и более крупными отрядами немцев.
Тем не менее в марте 1916 года генерал Смутс при поддержке английских и бельгийских войск начал решительное наступление двумя колоннами от границы с Кенией в глубину немецких владений. К августу подразделения буров достигли гор Морогоро и перерезали железную дорогу, соединявшую порт Кигома на озере Танганьика с морским побережьем. Чтобы не попасть в окружение, немцы были вынуждены оставить противнику Дар-эс-Салам и отступить на юг, в долину реки Руфиджи. Впрочем, на этом основные успехи буров и закончились: люди были вымотаны тяжелыми переходами, и кроме того, вряд ли все буры из недавних врагов Британской империи стали ее ярыми союзниками, готовыми отдать жизнь за английскую королеву. В скором времени сам генерал Смутс был отозван из Африки, а следом за ним уехали и большинство южноафриканцев.
Покидая Восточную Африку, Ян Смутс был искренне уверен, что Леттов-Форбек долго не продержится, однако все получилось совсем наоборот. После отъезда Смутса, главного специалиста англичан по борьбе с партизанами, у немцев остался только один основной противник – недостаток продуктов, боеприпасов и фуража. Впрочем, со всеми этими трудностями немецкие «рейнджеры» уже научились справляться. Запасы продовольствия пополнялись с помощью охотничьих команд, добывавших в степи буйволов, слонов и антилоп. Сахар заменили большим количеством дикого меда, а соль смогли получать, выпаривая на берегу морскую воду. Африканские женщины пряли из местного хлопка ткань, которая шла на одежду, мастерские шили обувь из кожи убитых животных, и даже дизельное топливо местные умельцы научились гнать из кокосовых орехов.
Несколько немецких миссионерских госпиталей, находившихся на юге, были быстро и эффективно перепрофилированы, превратившись в полевые лазареты, оказавшие «партизанам» Леттов-Форбека неоценимую помощь. Показательно, что немцы сумели даже наладить поточное производство хинина – основного в то время средства для борьбы с тропической лихорадкой и малярией: редкий европеец мог в условиях тропиков не заболеть этими распространенными недугами.
Тактика и стратегия Леттов-Форбека полностью укладываются в каноны классической партизанской войны – организованно отступая перед превосходящими силами противника, германские отряды постоянно искали возможности нанести своему врагу ущерб. Впрочем, внутренняя закваска прусского офицера, воспитанного на теории «классической» войны Клаузевица, иногда давала себя знать, и тогда Леттов-Форбек отваживался на открытый бой. Так, в октябре 1917 года, получив от своих разведчиков информацию, он закрепился на выгодной и хорошо приспособленной для обороны позиции возле поселка Махива. Ожидаемые немцами фронтальные атаки британцев не заставили себя ждать. Командовавший британскими частями в этом районе генерал Бивз обычно не баловал своих противников тактическими изысками, предпочитая бить врага в самое сильное место и ломиться вперед сквозь оборону, невзирая ни на какие потери. Результат такой тактики не заставил себя ждать: за четыре дня боев англичане потеряли более полутора тысяч человек (четверть корпуса), в то время как у немцев число убитых и пропавших без вести составило всего около ста человек; были захвачены многочисленные трофеи, включая драгоценные для всякого партизана патроны и даже пулеметы. Несмотря на явный успех, эти потери, совершенно мизерные по меркам большой войны, заставили полковника задуматься над тем, как ему воевать дальше, поскольку убыль в боеприпасах, оружии, живой силе и особенно в грамотном офицерском составе восполнить было крайне трудно.

Июль 1918 года ознаменовался еще одним оперативным успехом немцев и их чернокожих аскари, которые захватили один из наиболее важных железнодорожных узлов. Чтобы сбить со следа преследующие их британские части и избежать трудной переправы через большую реку Замбези, германцы резко изменили направление своего движения и быстрым маршем двинулись на север. Однако здесь произошло непредвиденное: удар нанес враг невидимый и беспощадный – распространенный тогда грипп-«испанка». Большая часть немецких отрядов оказалась поражена этим инфекционным заболеванием. После эпидемии в распоряжении Леттов-Форбека осталось всего менее двух сотен немцев и около полутора тысяч аскари.
Стремясь всеми силами оторваться от врага и дать передышку ослабленным после эпидемии бойцам, полковник повел свои войска через северный берег озера Ньяса на территорию Британской Родезии. О том, что этот новый партизанский рейд проходил вполне успешно, говорит хотя бы такой факт: 11 ноября 1918 года, в тот самый день, когда обессиленная войной Германия вынуждена была пойти на перемирие, колониальные войска кайзера под командованием Леттов-Форбека с боем взяли населенный пункт Касама. Но это уже был последний боевой успех немецких «партизан» - на следующий день британский генерал Девентер, главнокомандующий военными силами региона, официально уведомил Леттов-Форбека о прекращении боевых действий.
В Германии полковника встречали как национального героя. Уже здесь он узнал, что разработанная им стратегия блестяще себя оправдала. Такие классические приемы партизанской войны, как оперативная гибкость и тактическая импровизация, использование количественного превосходства противника против него самого и полная автономность в тыловом обеспечении своих войск, позволили удерживать на второстепенном театре военных действий непропорционально большое количество сил и средств союзнических войск. В самом деле, в самые лучшие периоды численность солдат и офицеров у Леттов-Форбека не превышала четырнадцати тысяч человек, в то время как против них действовала более чем трехсоттысячная группировка английских, бельгийских, португальских и южноафриканских войск.
В стратегическом и геополитическом масштабе мировой войны деятельность Леттов-Форбека оказалась почти незаметной. В этом отношении сразу же напрашивается параллель с другим знаменитым современником – Томасом Лоуренсом Аравийским, партизанская стратегия которого, хотя и позволила британским войскам добиться оперативного успеха на территории Малой Азии, в конечном итоге не сыграла сколько-нибудь значимой роли в масштабе всей войны.

Послевоенная судьба полковника Леттов-Форбека вполне типична для прусского офицера старой кайзеровской закалки: сразу же после своего возвращения из Восточной Африки он возглавил так называемые «Свободные корпуса» - добровольческие отряды, подавлявшие коммунистическое восстание в Гамбурге. Затем, занимая должность командующего войсками Мекленбурга, он принимал участие в капповском путче 1920 года. После провала путча полковник ушел в отставку, но в последующие десять лет регулярно избирался депутатом рейхстага. Книга Леттов-Форбека «Мои воспоминания о Восточной Африке», написанная им в 1920-х годах, не имела какой-либо литературной ценности, поскольку все события изложены там сухим и четким военным языком, с минимумом эмоций и лирических отступлений. В то же время нельзя сказать, что эти мемуары не внесли какого-либо вклада в теорию «малой войны»: в 1920-1930-е годы русский перевод книги кайзеровского полковника входил в число основных источников при подготовке советских диверсантов – наравне с книгами Дробова, Каратыгина, Дениса Давыдова и Лоуренса Аравийского.

К чести Леттов-Форбека нужно сказать, что нацистом он так и не стал, хотя всю жизнь, как и большинство тогдашних немцев, был убежденным националистом. От предложенной ему Гитлером должности посла в Лондоне он категорически отказался, поэтому во время Второй мировой войны жил под опекой своей дочери как частное лицо. Потеряв за время войны обоих сыновей, Леттов-Форбек не мог испытывать каких-либо теплых чувств к нацистскому режиму. В то же время он продолжал поддерживать дружеские отношения со своим бывшим врагом Яном Смутсом, чьи продуктовые посылки из Южной Африки очень пригодились старому солдату в самые трудные послевоенные годы.
В 1964 году, уже незадолго до своей смерти, Пауль фон Леттов-Форбек вновь приехал в Восточную Африку. Бывшие аскари, состарившиеся вместе со своим командиром, устроили ему самый теплый прием. Бывший полковник еще раз прошел по местам давних боев и рейдов, которые поставили его в число наиболее успешных партизанских командиров в мировой военной истории.

Олег РЯЗАНОВ