Введение.

2.Подпериод флогистона.

В семнадцатом столетии началось бурное развитие механики, которое оказалось плодотворным и для химии. У химиков возродился интерес к процессу горения. Почему одни предметы горят, а другие не горят? Что представляет собой процесс горения?

В 1669 году немецкий химик Иоганн Бехер (1635–1682), попытался дать рациональное объяснение явлению горючести. Бехер считает, что в природе существуют три различные земли: первая – плавкая или стекловидная, вторая – жирная или горючая и третья – жидкая. Жирная земля, по Бехеру, являющаяся носителем горючести, напоминает серу прежних химиков. Представления Бехеры были развиты основоположником теории флогистона - немецким врачом и химиком Георгом Шталем (1659–1734). Шталь вместо понятия «жирная земля» ввел понятие «флогистона» (1723) – от греческого «флогистос» - горючий, воспламеняющийся.

Теория флогистона основана на убеждении, что все горючие вещества богаты особым горючим веществом – флогистоном и чем больше флогистона содержит данное тело, тем более оно способно к горению. То, что остается после завершения процесса горения, флогистона не содержит и потому гореть не может. Шталь утверждает, что ржавление металлов подобно горению дерева. Металлы, по его мнению, тоже содержат флогистон, но, теряя его, превращаются в известь, ржавчину или окалину. Однако, если к этим остаткам опять добавить флогистон, то вновь можно получить металлы. При нагревании этих веществ с углем металл «возрождается».

Так впервые была сформулирована теория, описывающая
процессы горения. Ее особенности и новизна состояли в том, что одновременно рассматривались во взаимосвязи процессы окисления и восстановления. Теория флогистона имела целый ряд несомненных достоинств:

Она просто и адекватно описывает экспериментальные факты, касающиеся процессов горения;

Теория внутренне непротиворечива, т.е. ни одно из следствий не находится в противоречии с основными положениями;

Теория флогистона целиком основана на экспериментальных фактах;

Теория флогистона обладала предсказательной способностью.

Флогистонная теория – первая истинно научная теория химии – послужила мощным стимулом для развития количественного анализа сложных тел, без которого было бы абсолютно невозможным экспериментальное подтверждение идей о химических элементах. Эта теория способствовала дальнейшей активизации исследований, целью которых было подтверждение правильности флогистонной теории. Одними из первых преступили к работе Джозеф Блэк (1728-1799), Даниил Резерфорд (1749-1819), Генри Кавендиш (1731-1810), Джозеф Пристли (1733-1804) и Карл Вильгельм Шееле (1742-1786), которые явились создателями целой системы количественных методов в химии, и работами которых, как это ни парадоксально, была опровергнута теория флогистона.

Работы Блэка в области химии не столь многочисленны, но они послужили началом исследований для целой плеяды химиков.
Свою диссертацию Блэк посвятил выяснению природы «едких» и «мягких» щелочей, а также свойствам «воздуха», который выделялся при действии кислот на «мягкие» щелочи. В духе бытовавших представлений Блэк полагал, что «едкость» щелочей связана с присутствием в них разных количеств «огненной материи». Ученый, однако, убедился в ином: прокаливание известняка сопровождается выделением значительного количества «воздуха». Поскольку он легко поглощался («фиксировался») едкими щелочами, Блэк назвал его «фиксируемым». Это означало не что иное, как открытие углекислого газа (1754). Того самого «лесного духа», выделение которого наблюдал при сжигании древесного угля в 1620 г. голландец Ян Ван Гельмонт. Оставив оксид кальция на воздухе Блэк заметил, что он превращается в карбонат, -значит в воздухе есть небольшое количество углекислого газа. Значит воздух непростое вещество, а смесь по крайней мере двух веществ.

Ученик Блэка Даниэль Резерфорд стал проводить другие опыты. Он держал мышь в ограниченном объеме, пока она не погибла, потом свечу, пока не погасла. Потом пропустил воздух через раствор, способный абсорбировать углекислый газ. В оставшемся воздухе мышь погибала. И Резерфорд и Блэк объяснили это с позиции теории флогистона. Пока мыши дышали и свеча горела выделялся флогистон и поступал в воздух. Когда из воздуха убрали углекислый газ, он содержал так много флогистона, что был как бы пропитан им. Этот воздух больше не мог принять флогистона, поэтому свеча не горела. Д.Резерфорд назвал его «постоянным или удушливым воздухом», а позже Антуан Лоран Лавуазье азотом («а» - по-гречески отрицание, «зое»- жизнь) .

Первая опубликованная в 1766 г. работа Кавендиша посвящена «горючему воздуху» (водороду). Прежде всего он увеличивает количество способов получения «горючего воздуха». Кавендиш определил, какой объем «горючего воздуха» выделяется при растворении в кислоте одного и того же количества разных металлов, при какой пропорции смешения «горючего воздуха» с обыкновенным получается взрыв наибольшей силы и, наконец, каков удельный вес «горючего воздуха». Тем не менее самые трудные вопросы, связанные с «горючим воздухом», оставались невыясненными. Откуда берется «горючий воздух» – из металла или кислоты? Куда он девается или, лучше сказать, во что превращается при горении и взрыве? Понять, что "горючий воздух" - это самостоятельный химический элемент, Кавендиш так и не смог.

4.Кислородная теория горения.

Нефлогистонные представления о горении и дыхании зародились даже несколько ранее флогистонной теории. Жан Рей (1583-1645) в 1630 г. высказывал предположение, что увеличение массы металла при обжиге обусловлено присоединением воздуха. Дальнейшее развитие эти взгляды получают в книге "О селитре и воздушном спирте селитры", которую написал в 1669 г. английский химик Джон Мейоу (1645-1679). Мейоу пытается доказать, что в воздухе содержится особый газ (spiritus nitroaëreus ), поддерживающий горение и необходимый для дыхания.

Открытие кислорода было сделано независимо друг от друга почти одновременно несколькими учёными.

Карл Вильгельм Шееле получил кислород в 1771 г., назвав его "огненным воздухом" ; однако результаты опытов Шееле были опубликованы лишь в 1777 г. По мнению Шееле, "огненный воздух" представлял собой "кислую тонкую материю, соединённую с флогистоном".

Джозеф Пристли выделил кислород в 1774 г. нагреванием оксида ртути. Пристли считал, что полученный им газ представляет собой воздух, абсолютно лишённый флогистона, вследствие чего в этом "дефлогистированном воздухе" горение идёт лучше, чем в обычном. Большое значение для создания кислородной теории горения имели, кроме того, открытие водорода Кавендишем в 1766 г. и азота Резерфордом в 1772 г. (следует отметить, что Кавендиш принял водород за чистый флогистон).

Значение сделанного Шееле и Пристли открытия смог правильно оценить французский химик Антуан Лоран Лавуазье (1743-1794). В 1777 г. Лавуазье формулирует основные положения кислородной теории горения. --Горение есть процесс соединения тел с кислородом с одновременным выделением тепла и света. Получающееся при этом продукты –не простые вещества, а сложные, состоящие из тела и кислорода. При горении вес вещества увеличивается. Дыхание тождественно горению, только идет оно медленнее и образующееся при этом тепло идет на поддержание постоянной температуры тела.

1778 Лавуазье формулирует закон сохранения массы: масса никогда не создается и не уничтожается, а лишь переходит от одного вещества к другому. В 1783 Лавуазье, повторив опыты Кавендиша по сжиганию «горючего» воздуха (водорода), сделал вывод, что «вода не есть вовсе простое тело», а является соединением водорода и кислорода.

Новая кислородная теория горения (термин кислород – oxygenium – появляется в 1777 г. в работе Лавуазье "Общее рассмотрение природы кислот и принципов их соединения") имеет ряд существенных преимуществ по сравнению с флогистонной. Она более проста, чем флогистонная, не содержит в себе "противоестественных" предположений и, главное, не основывается на существовании субстанций, не выделенных экспериментально. Вследствие этого кислородная теория горения довольно быстро получает широкое признание среди естествоиспытателей (хотя полемика между Лавуазье и флогистиками длится почти два десятилетия).

5. Химическая революция.

Значение кислородной теории оказалось значительно бóльшим, чем просто объяснение явлений горения и дыхания. Отказ от теории флогистона требовал пересмотра всех основных принципов и понятий химии, изменения терминологии и номенклатуры веществ. Поэтому с кислородной теории начинается переломный этап в развитии химии, названный "химической революцией". В 1785-1787 гг. четыре выдающихся французских химика – Антуан Лоран Лавуазье, Клод Луи Бертолле (1748-1822), Луи Бернар Гитон де Морво (1737-1816) и Антуан Франсуа де Фуркруа (1755-1809) – по поручению Парижской академии наук разрабатывают новую систему химической номенклатуры. Логика новой номенклатуры предполагает построение названия вещества по названиям тех элементов, из которых вещество состоит. Основные принципы этой номенклатуры используются до настоящего времени. В 1789 г. Лавуазье издаёт свой знаменитый учебник "Элементарный курс химии", целиком основанный на кислородной теории горения и новой химической номенклатуре. Появление этого курса собственно и ознаменовало, по мнению Лавуазье, химическую революцию. В "Элементарном курсе химии" Лавуазье приводит первый в истории новой химии список химических элементов, разделённых на несколько типов. В книге имеется 3 части:

1) сведения о газах, их разложении и соединении, образование кислородных соединений; 2)описаны простые вещества (элементы) их всего 33, включая теплород и свет;3)систематизированы химические операции и химическая аппаратура.

К концу 17 века в химии был накоплен большой массив данных, который успешно применялся в металлургии, фармации, в гончарном деле.
Однако теоретические представления существенно отставали от экспериментальных результатов. Возрождение атомистики в трудах Пьера Гассанди и Т. Бойля не привело к существенным сдвигам в мировоззрении химиков и учение об элементах-стихиях сосуществовала с атомистическими воззрениями.
Определение понятия химия в учебниках химии в XVII - XVIII вв.
Процесс превращения химии в самостоятельную науку теснейшим образом связан с определением предмета химии и ее задач. Впервые отношение к химии как к науке сформулировал Т Бойль в своем труде, изданном анонимно, «Химик - скептик». Но еще за год до выхода из печати «Химика - скептика» вышел двухтомный учебник Николя Лефевра «Курс химии». Автор впервые обосновывает утверждение, что химия - это наука. По мнению Лефевра можно выделить:

1. философскую химию
2. врачебную химию
3. фармацевтическую химию

Первая химия - это созерцание и познание природы, познание причин химических явлений и объяснение происходящих явлений, связанных с изменением, превращением вещества.
Второй и третий вид химии, казалось бы, совпадают. Что же заставило Лефевра разделить их? Дело в том, что в представлении Лефевра цель - причина большего может быть достигнута путем развития медицины в двух направлениях. С одной стороны, наблюдения и опыт ведут к формированию медицинской науки, теории медицины, а с другой, эта теория формируется под воздействием медицинской практики. Практическая химия в приложении к медицине должна заниматься изучением выделений и отправлений животных. Таковы задачи иатрохимии в представлении Лефевра. Но медицинская практика требует нахождения методов получения лекарств - это задача фармацевтической химии.
Н. Лефевр четко отделил задачи физики и химии. Он отметил, что химик всегда ставит перед собой задачу получения составных частей сложного тела. Эту же задачу определил и Ф. Бойль, определив «элемент» как предел делимости. Такой же точки зрения на предмет изучения химии придерживался и иатрохимик И. Ван Гельмонт.
Однако следует отметить, что в философской химии Н. Лефевр остался на позициях Аристотеля. Это неудивительно, ведь натурфилософские представления поддерживались католической церковью и были приняты большинством университетских профессоров.
«Курс химии» Н. Лефевра отражает эклектические представления того времени. Новый методологический подход к химии еще только формировался. Химия оставалась еще «научным искусством». И именно как искусство трактовали химию Я. Барнер, Н. Летери. Один из основоположников первой теории в химии - теории флогистона, Г. Шталь также считал химию искусством «разложения тел смешанных на их составные части, а также искусством составных частей в тела».
Г. Шталю вторит голландский ученый Г. Бургаве, который определил химию как «искусство каким образом производить химические операции, посредством которых при помощи соответствующих инструментов можно открывать или обнаруживать чувствительные тела и собирать их в сосуды с етем, чтобы познать отдельные полученные продукты и причины действий, а также применение этих продуктов в различных искусствах» как видно из этого определения, Г. Бургаве в «Элементах химии», откуда взята эта цитата, стремится придать химии статус самостоятельной науки и отделить ее от медицины, с которой химия была тесно связана со времен Парацельса.
В рассматриваемый исторический период имелись и другие определения химии и подразделение в зависимости от задач. Так, еще немецкий алхимик Г Кунрай ввел термин «физико-химический». В 1701 году Г. Горис выделил 4 раздела химии:

1. физическая
2. медицинская
3. пробирная
4. златоделательная

«Физическая химия» в то время была синонимом «философская химия», т. е химия, в которую включались теоретические аспекты этой зарождающейся науки. То есть, физическая химия была противопоставлением прикладной химии. В этом смысле и иатрохимия была философской химией по отношению к фармацевтической.
Однако такие представления на цели и задачи физической химии были лишь в начале 18 века. Уже в 1729 году Г. Тейхмейер подчеркивает отличие физической химии от философской. Он дал следующее определение физической химии: «Физическая, или чисто умозрительная, вернее созерцательная химия - та, в которой естествоиспытатель изучает частью начал тел, частью соотношения и сочетания начал по степени прочности, постоянства и летучести и таким образом строит себе теории».
В «элементах математической химии» М. В. Ломоносов определил химию, как науку «об изменениях, происходящих в смешанном теле, поскольку оно смешанное». Как и его зарубежные коллеги, М. В. Ломоносов разделил химию на теоретическую и практическую, но определял химию как науку.
Отвергнув взгляд на химию как на искусство разделения и соединения веществ, Ломоносов сформулировал новые задачи перед этой наукой.
По его мнению, задачей химии является выявление причин химических превращений строгими научными методами, одни истины выявлять из других и в этом случае «химия сама по себе будет наукой».
Однако эта концепция не получила распространения в 18 веке. И более того, возродившаяся атомистика была отброшена назад и первая химическая теория, лишенная мистицизма алхимиков и иатрохимиков строилась на аристотелевых представлениях о природе вещества и на традициях алхимиков. Этой первой теорией было учение о флогистоне.
Учение о флогистоне.
На первой лекции мы с вами отметили, что первой химической лабораторией был костер. Воздействие огня на различные тела позволило создать целый ряд ремесел. Более того, огонь издавна рассматривался как основной «анализатор» сложных тел. Достаточно вспомнить иатрохимика Ван-Гельмонда, который открыл «лесной дух» и высказал предположение о сохранении массы при взаимодействии и разложении веществ.
Неудивительно, поэтому, что процессы горения, природа процессов окисления и восстановления особенно привлекала химиков в конце 17 - начале 18 века.
Одной из попыток объяснить эти процессы была флогистонская теория, разработанная упомянутым выше Георгом Эрнстом Шталем.
Г. Э. Шталь родился в Аисбахе 21 октября 1652 года. Проявляя с детства интерес к химии и медицине, он выбрал эти специальности для углубленного изучения. В 1715 году, получив назначение королевским лейб-медиком, он переезжает в Берлин и трудится при дворе прусского короля Фридриха Вильгельмя I. Благодаря его усилиям в Берлине появилась медико-хирургическая коллегия, которая готовила военных врачей. Кафедру химии в этой коллегии возглавлял сам Г. Э. Шталь, где плодотворно трудился вплоть до своей кончины в 1734 году.
В основу теории флогистона было положено представление И Бехаре (1635-1682) о жирной земле, наделяющей тела свойствами горючести.
Бехер переработал концепцию Аристотеля и Парацелься об элементах - качествах и оставил только два из них - землю и воду. Однако эти элементы качества он наделил рядом начал. Земля по Бехеру состояла из 3 начал: земли стекловидной (песок, камень, горные породы), земли воспламеняемой и земли ртутной (ртуть, металлы)
Земля стекловидная олицетворяла принцип сухости, твердости и прозрачности. Земля ртутная была олицетворением принципа летучести и тяжести. Земля же воспламеняемая олицетворяла принцип горючести. Этот принцип горючести и был назван позднее в работах Шталя флогистоном. Отметим, что согласно Бехеру горючесть тел связана не только с наличием в них земли воспламеняемой или жирной, но и с присутствием серы и частиц соли. Соединение всех трех земель по мнению Бехера приводило к образованию металлов. По сути дела, учение Бехера является видоизменением учений Аристотеля и Парацельса. Бехер выделял огненную материю, которая способна соединяться с телом. Однако огненная материя, также, как и огонь Аристотеля, не тождественен видимому огню, но аналогичен алхимической сере.
Развив теорию горения на базе представлений Бехера, Шталь ввел понятие о флогистоне, как об абстрактном принципе горючести. Флогистон, к представлении Шталя, становится «горючей субстанцией» только тогда, когда находится в сложном теле в сочетании с другими веществами. Присутствие флогистона в телах растительного, животного и минерального происхождения обуславливают их запахи и цвета. Этот горючий принцип растворяется в воздухе, поэтому он неуловим.
Фактически в течении всего времени своего пребывания в Берлине Г. Э. Шталь разрабатывал эту теорию. Большим числом экспериментов он доказал восстановительную способность флогистона.
При нагревании металлы теряли флогистон и превращались в извести (оксиды), которые легко восстанавливались при нагревании с жирными землями. Поскольку еще в древности огню присваивали разрушительные свойства, то химики - флогистики считали извести - простыми веществами, а сами металлы - сложными, поскольку это результат присоединения флогистона к извести.
Теория флогистона была первой теорией, объясняющей с единой позиции большинство химических процессов. Она ослепляла своих адептов и никто не хотел замечать вопиющих противоречий между флогистической теорией и фактами. В 1728 году Г. Штабель в курсе «Догматико-экспериментальная химия» отметил, что объяснение увеличения веса окалин при их разложении присоединением флогистона неверны. Прибавление материи должно увеличивать вес, а уменьшение - уменьшать.
В учебнике «элементы химии» Г. Бургаве исключает понятие флогистона. Он проводит наблюдение горения в закрытом пространстве и наблюдает за поведением птицы под стеклянным колпаком. Это дало ему основание полагать, что в составе воздуха есть что-то, что поддерживает дыхание и горение.
Г. Бургави был исключительно одаренным систематиком, поэтому его «Элементы химии» долгое время был основным источником и лучшим практическим пособием по химии. Гораздо менее известен он как химик-практик. Однако его практические работы представляли определенный интерес для своего времени. Бургаве нагревал ртуть в закрытом сосуде и доказал, что с ней ничего не произошло, опровергнув, таким образом, мнение алхимиков о том, что ртуть можно превращать в твердое тело без добавления какого-либо вещества. Опытным путем он доказал, что растворение азотокислого свинца в воде не приводит к образованию ртути, как полагали алхимики.
Однако, возражения против теории флогистона большинства химиков 18 века не были услышаны. Появлялись новые трактовки флогистона, новые объяснения явлений, связанных с потерей веса при присоединении флогистона. Сама теория продолжала жить и завоевывать все большее число сторонников. Практически все химики Германии были флогистиками. Во Франции Э. Жоффруа-старший, ученый, предложивший первую таблицу химического сродства был флогистиком. Флогистики были и А. Дюатель де Монсо и П. Макер и учитель великого А. Лавуазье, блестящий лектор Руель.
Конечно, химия в это время двигалась вперед. Г. Руэль развил интересные представления о солях как соединениях кислот и оснований и классифицировать соли как нейтральные, кислые и щелочные. В представлении о флогистоне Г. Руэль тоже внес свою лепту. Он рассматривал флогистон не столько как элемент, а как некий инструмент огня уровня составления материи.
Иначе говоря, в представлении Г. Руэля «флогистон» - это вещественные частицы огня, которые скрепляют частицы тел, превращая одни в другие.
Сторонниками этой теории были и шведские ученые Бергман и его ученик К. Шееле. Оба обогатили химию открытием большого количества новых веществ и экспериментальных методов.
Унаследовал у своего учителя Вульфа эту теорию и М. В. Ломоносов. Он рассматривал флогистон как материальное вещество, состоящее из корпускул: «Если корпускулы флогистона движутся одни, то дают безвредный огонь, что доказывает зажженный винный спирт и самые чистые эфирные масла.»
В 1751 году Ломоносов писал, что при растворении неблагородных металлов в кислотах выделяетcя «горючий пар, который представляет собой нечто иное, чем флогистон»ю эту же точку зрения на природу флогистона высказывал и Г.Кавендыш, который впервые наблюдал образование «горючего газа» водорода при разложении воды. Однако следует отметить, что их работы долгое время были практически недоступны.
Увеличение веса металла при кальцинировании требовало объяснения, поэтому сторонники теории флогистона прибегли к различного рода гипотезам, не согласующимся с фактами.
Теория флогистона просуществовала практически сто лет, хотя противоречия ее с фактами было очевидно. По мнению А. Л. Лавуазье эта теория была столь живуча потому, что на ее основе были сделаны 2 великих открытия. Первое, металлы - тела горючие. Образование окалины является процессом горения. Второе открытие состояло, по мнению Лавуазье, в том, что свойство гореть или способность к воспламенению может передаваться от одного тела к другому. При кальцинировании металлы теряют свою горючесть, а соприкасаясь с углем и другими жирными землями способны гореть, т.е. окисляться у металлов восстанавливается. Металлы возвращают свое свойство горючести, забирая его у горючего вещества.
Период господства теории флогистона условно можно разделить на 3 основных периода.
1 период (конец XVII в - 30-е годы XVIII в). это время победоносного шествия теории флогистона по Европе и безоговорочного восприятия ее практически всеми крупными химиками того времени.
С 1730-1779 г велись упорные поиски флогистона и выявлялись факты вопиющего противоречия теории фактам.
В 70-х годах XVIII в начался заключительный этап теории флогистона - период крушения. Этот этап характеризуется яростной борьбой сторонников теории и новой теории горения, кислородной теории.
Таким образом, первая теория в химии возникла в рамках старых представлений о строении материи. В основу были положены учения Аристотеля о горении. Это и неудивительно, если учесть, что мировоззрение ученых того времени формировалось на работах Аристотеля и его последователей - алхимиков и иатрохимиков. Химики того времени еще окончательно не освободились от алхимических воззрений и взгляды иатрохимиков господствовали в среде химиков того времени. Поэтому значение теории флогистона в истории химии двояко. С одной стороны, она способствовала накоплению большого массива эмпирического материала, который появился в связи с поисками этого флогистона.
Но с другой стороны, она препятствовала поиску правильного, научного, адекватного описания наблюдаемых фактов. Накопление фактов, противоречащих теории флогистона, явилось, в конце концов, сдерживающим фактором, в развитии химии в конце XVIII века.

Катализ и полимеры
Открытие радиоактивности

Зарождение химии. Алхимия

Трудно сказать, где и когда наши далекие предки впервые стали заниматься химией. Считают, что это случилось примерно пять-шесть тысяч лет тому назад в странах с древней цивилизацией - Китае, Египте, Индии и Месопотамии (междуречье Тигра и Евфрата). Уже в то далекое время в этих странах добывали из руд металлы, готовили краски, обжигали глиняные сосуды, умели находить травы для лечения ран и болезней.
Термин "химия" появился в IV веке н.э. в греческом языке. Возможно (и к этому склоняется большинство исследователей), это слово происходит от "Кеми" - "Черная страна"; так в глубокой древности называли Египет.

В 332-331 гг. до н.э. в Египте Александром Македонским был основан город Александрия, ставший международным торговым и культурным центром Востока. Здесь существовала академия наук, Александрийский Мусейон, где "священному искусству химии" было отведено особое здание, храм Сераписа - храм жизни, смерти и исцеления. Этот храм был разрушен фанатиками-христианами в 391 г. н.э., а кочевники-арабы, завоевав Александрию в 640 г. н.э., завершили его уничтожение. Они следовали простому правилу: все представления, которых нет в Коране, ошибочны и вредны, и поэтому их надо искоренить. Притом сочинения, которые находятся в согласии с Кораном, тоже следует уничтожить как совершенно излишние.

Арабы-химики ввели в обиход понятие "алхимия". Алхимию считали искусством превращения неблагородных металлов (железе, свинца, меди) в благородные (золото и серебро) с помощью особого вещества - "философского камня". Алхимики несколько веков упорно искали способы получения чудодейственного вещества. Даже английский физик и математик Исаак Ньютон (1623-1727) значительную часть своей жизни посвятил попыткам получить "философский камень".

Алхимиком был и выдающийся английский философ, монах францисканского ордена Роджер Бэкон (1214-1292). Он проделал немало опытов в поисках способов превращения одних веществ в другие. За отказ открыть секреты получения золота (которых он не знал) Бэкон был осужден собратьями по вере и провел в церковной темнице долгие 15 лет. По велению генерала ордена сочинения монаха-естествоиспытателя в наказание были прикованы цепями к столу в монастырской библиотеке в Оксфорде.

Человечество тысячелетиями по крупицам накапливало химические знания. Первый удар по бесплодным поискам алхимиков был нанесен в XVI веке. Немецкий врач и химик Теофраст Парацельс призвал всех алхимиков заниматься синтезом лекарственных средств, а не искать то, чего в природе существовать не может. Парацельс одним из первых начал использовать в медицинской практике препараты ртути, свинца, сурьмы, меди и мышьяка.

Тем не менее в XVII веке еще не существовало привычных нам химических формул и символов элементов. В употреблении были странные значки, причем почти каждый химик пользовался своей собственной системой изображений элементов, соединений и материалов. К этому времени считалось, что в природе существует только восемь элементов-металлов (золото, серебро, железо, медь, олово, свинец, ртуть и сурьма) и два элемента-неметалла (углерод и сера), из которых состоят все остальные вещества.

Открытие фосфора

Алхимические представления пошатнулись, когда бывший немецкий солдат, а затем купец-неудачник Хёниг Бранд решил разбогатеть. Он бродил по городу Гамбургу в поисках способа поправить свои дела, и в пивной познакомился с алхимиком, который поведал ему, что существует некий "философский камень ", превращающий железо и свинец в золото. А искать этот камень надо в человеческом теле и в том, что из него исходит, например в моче...

Потрясенный услышанным, Бранд тайно собирал в солдатских казармах этот "человеческий продукт" и порциями его выпаривал. Сухие остатки он объединил и, прокаливая их с углем, внезапно увидел в сосуде белый дым, светящийся в темноте. Так в 1669 году был получен белый фосфор - первый неметалл, открытие которого задокументировано и имеет определенную дату. После открытия фосфора химики как будто очнулись. Начались усиленные поиски новых химических элементов. Только между 1748 и 1798 гг. было обнаружено 15 новых металлов и 5 неметаллов. Открытию химических элементов способствовала модернизация лабораторного оборудования: в это время как раз появились стеклянная мерная посуда, резиновые пробки и шланги, платиновые чашки и тигли, точные весы.

Теория флогистона

Одновременно была разработана и первая химическая теория, объяснившая процессы горения и разложения веществ - теория флогистона (от греч . "флогистос " - горящий, сжигаемый). Ее сформулировал в 1697-1703 годах немецкий врач Георг Шталь.

Теория флогистона получила широкое распространение, и благодаря ей химия окончательно освободилась от алхимических представлений. По мнению Шталя, флогистон - материальная субстанция, составная часть любого горючего тела. Он выделяется при горении или прокаливании веществ и, соединяясь с воздухом, образует пламя. Знаменитые химики того времени Михаил Ломоносов , Карл Шееле , Джозеф Пристли , Генри Кавендиш искали способы выделения флогистона из различных веществ, но так и не смогла его обнаружить. Ломоносов, например, допускал, что флогистон - материальное тело, состоящее из мельчайших частиц (корпускул).

Теория флогистона была опровергнута работами французского химика Антуана Лавуазье который в 1775 году открыл кислород. Уголь, сгорая, соединяется с кислородом и переходит в диоксид углерода СО 2 . Этот же газ, а вовсе не флогистон, выделяется при прокаливании карбонатов кальция и магния.

Создание химической номенклатуры

В 1786 году родился "химический язык ", появились первые научные названия химических веществ. Четыре французских химика - Луи Гитон де Морво, Антуан Лавуазье, Клод Бертолле и Антуан Фуркруа - разделили все известные им химические элементы на металлы и неметаллы, отнесли соединения металлов с кислородом к основаниям, а соединения неметаллов с кислородом - к кислотам. Вещества, получающиеся при взаимодействии кислот и оснований, были названы солями.

Через 30 лет шведский химик Йенс Берцелиус ввел в употребление латинские символы для обозначения химических элементов и первые химические формулы соединений. Он же предложил обозначать число атомов химических элементов в соединениях цифрой справа вверху у символа элемента. Такой способ изображения формул сохранялся почти сто лет, хотя уже в 1834 году немецкий химик Юстус Либих рекомендовал перенести индекс, указывающий число атомов каждого элемента в молекулах, вниз, как мы это делаем сейчас - например, в формуле дисульфата калия K 2 S 2 O 7 . Однако авторитет Берцелиуса был настолько велик, что другие химики долго не соглашались с предложением Либиха. Даже известный русский ученый Дмитрий Иванович Менделеев , известный независимостью своих взглядов, в учебнике "Основы химии", увидевшем свет в 1903 году, записал формулу дисульфата калия так: K 2 S 2 O 7 (как, впрочем, и формулы других химических соединений).

Только в 1834 году вперые было составлено привычное нам уравнение реакции с использованием символов химических элементов. Это сделал немецкий химик Иоганн Дёберейнер.

Введение

Представления древнегреческих натурфилософов оставались основными идейными истоками естествознания вплоть до XVIII в. До начала эпохи Возрождения в науке господствовали представления Аристотеля. В дальнейшем стало расти влияние атомистических взглядов, впервые высказанных Евклидом и Демокритом. Алхимические работы опирались преимущественно на натурфилософские взгляды Платона и Аристотеля. Большинство экспериментаторов того периода были откровенными шарлатанами, которые пытались с помощью примитивных химических реакций получить или золото, или философский камень - вещество, дающее бессмертие. Однако были и настоящие ученые, которые пытались систематизировать знания. Среди них Авиценна, Парацельс, Роджер Бэкон др. Некоторые химики считают, что алхимия - это зря потерянное время. Однако это не так: в процессе поиска золота было открыто множество химических соединений и изучены их свойства. Благодаря этим знаниям в конце XVII века была создана первая серьезная химическая теория - теория флогистона.

Теория флогистона и система Лавуазье

Первая теория научной химии - теория флогистона - в значительной степени основывалась на традиционных представлениях о составе веществ и об элементах как носителях определённых свойств. Тем не менее, именно она стала в XVIII веке главным условием и основной движущей силой развития учения об элементах и способствовала полному освобождению химии от алхимии. Именно во время почти столетнего существования флогистонной теории завершилось начатое Бойлем превращение алхимии в химию. Флогистонная теория горения была создана для описания процессов обжига металлов, изучение которых являлось одной из важнейших задач химии конца XVIII века. Металлургия в это время столкнулась с двумя проблемами, разрешение которых было невозможно без проведения серьёзных научных исследований - большие потери при выплавке металлов и топливный кризис, вызванный почти полным уничтожением лесов в Европе. Основой для теории флогистона послужили традиционные представления о горении как о разложении тела. Феноменологическая картина обжига металлов была хорошо известна: металл превращается в окалину, масса которой больше массы исходного металла (Бирингуччо ещё в 1540 г. показал, что вес свинца увеличивается после прокаливания); кроме того, при горении имеет место выделение газообразных продуктов неизвестной природы. Целью химической теории стало рациональное объяснение этого феномена, которое можно было бы использовать для решения конкретных технических задач. Последнему условию не отвечали ни представления Аристотеля, ни алхимические взгляды на горение.

Создателями теории флогистона считаются немецкие химики Иоганн Иоахим Бехер и Георг Эрнст Шталь . Бехер в книге "Подземная физика" (1669) изложил свои очень эклектичные взгляды на составные части тел. Таковыми, по его мнению, являются три вида земли: первая - плавкая и каменистая (terra lapidea), вторая - жирная и горючая (terra pinguis) и третья - летучая (terra fluida s. mercurialis). Горючесть тел, по мнению Бехера, обусловлена наличием в их составе второй, жирной, земли. Система Бехера очень похожа на алхимическое учение о трёх принципах, в котором горючесть обусловлена наличием серы; однако Бехер считает, что сера является сложным телом, образованным кислотой и terra pinguis. По сути, теория Бехера представляла собой одну из первых попыток предложить нечто новое взамен алхимического учения о трёх принципах. Увеличение массы металла при обжиге Бехер традиционно объяснял присоединением "огненной материи". Эти взгляды Бехера послужили предпосылкой к созданию теории флогистона, предложенной Шталем в 1703 г., хотя и имеют с ней очень мало общего. Тем не менее, сам Шталь всегда утверждал, что авторство теории принадлежит Бехеру.

Суть теории флогистона можно изложить в следующих основных положениях:

• 1. Существует материальная субстанция, содержащаяся во всех горючих телах - флогистон
• 2. Горение представляет собой разложение тела с выделением флогистона, который необратимо рассеивается в воздухе. Вихреобразные движения флогистона, выделяющегося из горящего тела, и представляют собой видимый огонь. Извлекать флогистон из воздуха способны лишь растения.
• 3. Флогистон всегда находится в сочетании с другими веществами и не может быть выделен в чистом виде; наиболее богаты флогистоном вещества, сгорающие без остатка.
• 4. Флогистон обладает отрицательной массой.

Теория Шталя, подобно всем предшествующим, также исходила из представлений, будто свойства вещества определяются наличием в них особого носителя этих свойств. Положение флогистонной теории об отрицательной массе флогистона (значительно более позднее и признававшееся не всеми сторонниками теории) было призвано объяснить тот факт, что масса окалины (или всех продуктов горения, включая газообразные) больше массы обожжённого металла.

Процесс обжига металла в рамках теории флогистона можно отобразить следующим подобием химического уравнения:

Металл = Окалина + Флогистон

Для получения металла из окалины (или из руды), согласно теории, можно использовать любое тело, богатое флогистоном (т.е. сгорающее без остатка) - древесный или каменный уголь, жир, растительное масло и т.п.:

Окалина + Тело, богатое флогистоном = Металл

Необходимо подчеркнуть, что эксперимент может только подтвердить справедливость этого предположения; это являлось хорошим аргументом в пользу теории Шталя. Флогистонная теория со временем была распространена на любые процессы горения. Тождество флогистона во всех горючих телах было обосновано Шталем экспериментально: уголь одинаково восстанавливает и серную кислоту в серу, и земли в металлы. Дыхание и ржавление железа, по мнению последователей Шталя, представляют собой тот же процесс разложения содержащих флогистон тел, но протекающий медленнее, чем горение.

Теория флогистона позволила, в частности, дать приемлемое объяснение процессам выплавки металлов из руды, состоящее в следующем. Руда, содержание флогистона в которой мало, нагревается с древесным углем, который очень богат флогистоном; флогистон при этом переходит из угля в руду, и образуются богатый флогистоном металл и бедная флогистоном зола.

Следует отметить, что в исторической литературе имеются серьёзные разногласия в оценке роли теории флогистона - от резко негативной до положительной. Однако нельзя не признать, что теория флогистона имела целый ряд несомненных достоинств:

• - она просто и адекватно описывает экспериментальные факты, касающиеся процессов горения;
• - теория внутренне непротиворечива, т.е. ни одно из следствий не находится в противоречии с основными положениями;
• - теория флогистона целиком основана на экспериментальных фактах;
• - теория флогистона обладала предсказательной способностью.

Георг Шталь считал, что флогистон содержится во всех горючих и способных к окислению веществах. Горение или окисление рассматривалось им как процесс, при котором тело теряет флогистон. Воздух играет при этом особо важную роль. Он необходим для окисления, чтобы “вбирать” в себя флогистон. Из воздуха флогистон попадает в листья растений и в их древесину, из которых при восстановлении он вновь освобождается и возвращается телу. Так впервые была сформулирована теория, описывающая процессы горения. Ее особенности и новизна состояли в том, что одновременно рассматривались во взаимосвязи процессы окисления и восстановления. Теория флогистона развивала идеи Бехера и атомистические представления. Она позволяла объяснить протекание различных процессов в ремесленной химии и, в первую очередь, в металлургии и оказала громадное влияние на развитие химических ремесел и совершенствование методов "экспериментального искусства" в химии. Теория флогистона способствовала и развитию учения об элементах. Приверженцы теории флогистона называли элементами оксиды металлов, рассматривая их как металлы, лишенные флогистона. Металлы же, напротив, считали соединениями элементов (оксидов металлов) с флогистоном. Потребовалось лишь поставить все положения этой теории “с головы на ноги”. Что и было сделано в дальнейшем. Для объяснения того, что масса оксидов больше чем масса металлов, Шталь предположил (а, вернее утверждал), что флогистон имеет отрицательный вес, т.е. флогистон соединившись с элементом “тянет” его вверх. Несмотря на одностороннюю, лишь качественную характеристику процессов, происходящих при горении, теория флогистона имела громадное значение для объяснения и систематизации именно этих превращений. На неверность флогистонной теории указывал Михаил Иванович Ломоносов. Однако экспериментально доказать это смог Антуан Лоран Лавуазье. Лавуазье заметил, что при горении фосфора и серы же, как и при прокаливании металлов, происходит увеличение веса вещества. Казалось бы естественным сделать: увеличение веса сжигаемого вещества происходит при всех процессах горения. Однако этот вывод настолько противоречил положениям теории флогистона, что нужна была недюжинная смелость, чтобы высказать его хотя бы в виде гипотезы. Лавуазье решил проверить высказанные ранее Бойлем, Реем, Мэйоу и Ломоносовым гипотезы о роли воздуха в процессах горения. Он интересовался тем, увеличивается ли количество воздуха, если в нем происходит восстановление окисленного тела и выделение благодаря этому дополнительного воздуха. Лавуазье удалось доказать, что действительно количество воздуха при этом возрастает. Это открытие Лавуазье назвал самым интересным со времени работ Шталя. Поэтому в ноябре 1772 г. Он направил в Парижскую Академию наук специальное сообщение о полученных им результатах. На следующем этапе исследований Лавуазье полагал выяснить, какова природа “воздуха”, соединяющегося с горючими телами при их окислении. Однако все попытки установить природу этого “воздуха” в 1772-1773 гг. Окончились безрезультатно. Дело в том, что Лавуазье, так же как и Шталь, восстанавливал “металлические извести” путем непосредственного контакта с “углеобразной материей” и тоже получал при этом диоксид углерода, состав которого он не мог тогда установить. Как считал Лавуазье, “уголь сыграл с ним злую шутку”. Однако Лавуазье, как и многим другим химикам, не приходила мысль, что восстановление оксидов металлов можно осуществить нагрева-нием с помощью зажигательного стекла.

Но вот осенью 1774 г. Джозеф Пристли сообщил, что при восстановлении окиси ртути с помощью зажигательного стекла образуется новый вид воздуха - “дефлогистированный воздух”. Незадолго до этого кислород был открыт Шееле, но сообщение об этом было опубликовано с большим запозданием. Шееле и Пристли объясняли наблюдаемое ими явление выделения кислорода с позиций флогистонной теории. Только Лавуазье смог использовать открытие кислорода в качестве главного аргумента против теории флогистона. Весной 1775 г. Лавуазье воспроизвел опыт Пристли. Он хотел получить кислород и проверить, был ли кислород тем компонентом воздуха, благодаря которому происходило горение или окисление металлов. Лавуазье удалось не только выделить кислород, но и вновь получить оксид ртути. Одновременно Лавуазье определял весовые отношения вступающих в эту реакцию веществ. Ученому удалось доказать, что отношения количества веществ, участвующих в реакциях окисления и восстановления, остаются неизменными.

Работы Лавуазье произвели в химии, пожалуй, такую же революцию, как два с половиной века до открытия Коперника в астрономии. Вещества, которые раньше считались элементами, как показал Лавуазье, оказались соединениями, состоящими в свою очередь из сложных “элементов”. Открытия и воззрения Лавуазье оказали громадное влияние не только на развитие химической теории, но и на всю систему химических знаний. Они так преобразовали саму основу химических знаний и языка, что следующие поколения химиков, по существу, не могли понять даже терминологию, которой пользовались до Лавуазье. На этом основании впоследствии стали считать, что о “подлинной” химии нельзя говорить до открытий Лавуазье. Преемственность химических исследований при этом была забыта. Только историки химии начали вновь воссоздавать действительно существовавшие закономерности развития химии. При этом было выяснено, что “химическая революция” Лавуазье была бы невозможна без существования до него определенного уровня химических знаний.

Развитие химических знаний Лавуазье увенчал созданием новой системы, в которую вошли важнейшие достижения химии прошлых веков. Эта система, правда, в значительно расширенном и исправленном виде, стала основой научной химии. В 80-х гг. XVIII в. Новая система Лавуазье получила признание у ведущих естествоиспытателей Франции - К. Бертолле, А. Де Фуркруа и Л. Гитона де Морво. Они поддержали новаторские идеи Лавуазье и совместно с ним разработали новую химическую номенклатуру и терминологию. В 1789 г. Лавуазье изложил основы разработанной им системы знаний в учебнике “Начальный курс химии, представленный в новом виде на основе новейших открытий”.

Лавуазье разделял элементы на металлы и неметаллы, а соединения на двойные и тройные. Двойные соединения, образуемые металлами с кислородом, он относил к основаниям, а соединения неметаллов с кислородом - к кислотам. Тройные соединения, получающиеся при взаимодействии кислот и оснований, он называл солями. Система Лавуазье основывалась на точных качественных и количественных исследованиях. Этот довольно новый вид аргументации он использовал, изучая многие спорные проблемы химии - вопросы теории горения, проблемы взаимного превращения элементов, которые были весьма актуальны в период становления научной химии.

Так, для проверки представления о возможности взаимного превращения элементов Лавуазье в течение нескольких дней нагревал воду в запаянной сосуде. В итоге он обнаружил в воде незначительное количество “земли”, установив при этом, что изменение общего веса сосуда вместе с водой не происходит. Образование “земель” Лавуазье объяснил не как результат их выделения из воды, а за счет разрушения стенок реакционного сосуда.

Для ответа на этот вопрос шведский химик аптекарь К. Шееле в то же время использовал качественные методы доказательства, установив идентичность выделяющихся “земель” и материала сосуда. Лавуазье, как и Ломоносов, учитывал существовавшие с древности наблюдения о сохранении веса веществ и систематически изучал весовые соотношения веществ, участвующих в химической реакции. Он обратил внимание на то, что, например, при горении серы или при образовании ржавчины на железе происходит увеличение веса исходных веществ. Это противоречило теории флогистона, согласно которой при горении должен был выделяться гипотетический флогистон. Лавуазье счел ошибочным объяснение, согласно которому флогистон обладал отрицательным весом, и окончательно отказался от этой идеи.

Другие химики, например М.В. Ломоносов или Дж. Мэйоу, пытались объяснить окисление элементов и образование оксидов металлов (или, как тогда говорили, “известей”) как процесс, при котором частицы воздуха соединяются с каким-либо веществом. Этот воздух может быть “оттянут обратно” путем восстановления.

В 1772 г. Лавуазье собрал этот воздух, но не смог установить его природу. Первым об открытии кислорода сообщил Пристли. В 1775 г. Ему удалось доказать, что именно кислород соединяется с металлом и вновь выделяется из него при его восстановлении, как, например, при образовании “извести” ртути и ее восстановлении. Систематическим взвешиванием было установлено, что вес металла, участвующего в этих превращениях, не изменяется.

Сегодня этот факт, казалось бы, убедительно доказывает справедливость предположений Лавуазье, а тогда большинство химиков отнеслись к нему скептически. Одной из причин такого отношения было то, что Лавуазье не мог объяснить процесс горения водорода. В 1783 г. он узнал, что, используя электрическую дугу, Кавендиш доказал образование воды при сжигании смеси водорода и кислорода в закрытом сосуде. Повторив этот опыт, Лавуазье нашел, что вес воды соответствует весу исходных веществ. Затем он провел эксперимент, в котором пропускал водяной пар через железные стружки, помещенные в сильно нагреваемую медную трубку. Кислород соединялся с железными стружками, а водород собирался на конце трубки.

Таким образом, воспользовавшись превращениями веществ, Лавуазье сумел объяснить процесс горения и качественно, и количественно, и для этого ему уже не нужна была теория флогистона. Пристли же и Шееле, которые, открыв кислород, фактически создали основные предпосылки для появления кислородной теории Лавуазье, сами твердо придерживались позиций теории флогистона.

Кавендиш, Пристли, Шееле и некоторые другие химики полагали, что расхождения между результатами опытов и положениями теории флогистона удастся устранить путем создания дополнительных гипотез. Надежность и полнота опытных данных, ясность аргументации и простота изложения способствовали быстрому распространению системы Лавуазье в Англии, Голландии, Германии, Швеции, Италии. В Германии представления Лавуазье были изложены в двух работах д-ра Гиртаннера “Новая химическая номенклатура на немецком языке” (1791 г.) и “Основы антифлогистонной химии” (1792 г.). Благодаря Гиртаннеру впервые появились немецкие обозначения веществ, соответствующие новой номенклатуре, например кислорода, водорода, азота. Работавший в Берлине Гермбштедт опубликовал в 1792 г. учебник Лавуазье в переводе на немецкий язык, а М. Клапрот после того, как он повторил опыты Лавуазье, признал, новое учение; взгляды Лавуазье разделял и знаменитый естествоиспытатель А. Гумбольдт.

В 1790-х годах в Германии не раз публиковались работы Лавуазье. Большинство известных химиков Англии, Голландии, Швеции, талии разделяли взгляды Лавуазье. Нередко в историко-научной литературе можно прочесть, что для признания теории Лавуазье химикам понадобилось достаточно много времени. Однако по сравнению с 200 годами непризнания астрономами взглядов Коперника 10-15-летний период дискуссий в химии не так уж велик.

В последней трети XVIII в. одной из важнейших была проблема, которая многие века интересовала ученых: химики хотели понять, почему и в каких соотношениях соединяются вещества друг с другом. К этой проблеме проявляли интерес еще греческие философы, а во времена Возрождения ученые выдвигали идею о сродстве веществ и даже строили ряды веществ по сродству. Парацельс писал, что ртуть образует с металлами амальгамы, причем для разных металлов с различной скоростью ив такой последовательности: быстрее всего с золотом, затем с серебром, свинцом, оловом, медью и, наконец, медленнее всего с железом. Парацельс считал, что причиной этого ряда химического сродства является не только “ненависть” и “любовь” веществ друг к другу. В соответствии с его представлениями металлы содержат серу, и, чем меньше ее содержание, тем чище металлы, а чистота веществ в значительной мере определяет их сродство друг к другу. Г. Шталь объяснял ряд осаждения металлов как результат различного содержания в них флогистона. До последней трети XVIII в. многочисленные исследования были направлены на то, чтобы расположить вещества по величине их “сродства”, и многие химики составляли соответствующие таблицы. Для объяснения различного химического сродства веществ выдвигались и атомистические представления, а после того, как в конце XVIII - начале XIX вв. Ученые стали понимать влияние электричества на протекание некоторых химических процессов, для этой же цели пытались использовать и представления об электричестве.

Основываясь на них, Берцелиус создал дуалистическую теорию состава веществ, в соответствии с, например, соли состоят из положительно и отрицательно заряженных “оснований” и “кислот”: при электролизе они притягиваются к противоположно заряженным электродам и могут распадаться при этом на элементы вследствие нейтрализации зарядов. Со второй половины XVIII в. особенно много внимания ученые стали уделять вопросу: в каких количественных соотношениях взаимодействуют друг с другом вещества в химических реакциях? Уже давно было известно, что кислоты и основания могут нейтрализовать друг друга. Предпринимались также попытки установить содержание кислот и оснований в солях. Т. Бергман и Р. Кирван нашли, что, например, в реакции двойного обмена между химически нейтральными сульфатом калия и нитратом натрия образуются новые соли - сульфат натрия и нитрат калия, которые тоже являются химически нейтральными. Но ни один из исследователей не сделал из этого наблюдения общего вывода. В 1767 г. Кавендиш обнаружил, что количество азотной и серной кислот, нейтрализующие одинаковые количества карбоната калия, нейтрализуют также одинаковое количество карбоната кальция. И.Рихтер первым сформулировал закон эквивалентов, объяснение которому было найдено позднее с позиций атомистической теории Дальтона.

Рихтер установил, что раствор, получающийся при смешивании растворов двух химически нейтральных солей, тоже нейтрален. Он провел многочисленные определения количеств оснований и кислот, которые, соединяясь, дают химически нейтральные соли. Рихтер сделал следующий вывод: если одно и то же количество какой-либо кислоты нейтрализуется различными, строго определенными количествами разных оснований, то эти количества оснований эквивалентны и нейтрализуются одним и тем же количеством другой кислоты. Выражаясь современным языком, если к раствору сульфата калия, например, добавить раствор нитрата бария до полного осаждения сульфата бария, то раствор, содержащий нитрат калия, тоже будет нейтрален:

K2SO4 + Ba(NO3)2 = 2KNO3 + BaSO4.

Следовательно, при образовании нейтральной соли эквивалентны друг другу следующие количества: 2K, 1Ba, 1SO4 и 2NO3. Полинг обобщил и сформулировал в современном виде этот закон соединительных весов”: “Весовые количества двух элементов (или их целочисленные кратные), которые, реагируют с одним и тем же количеством третьего элемента, реагируют друг с другом в тех же количествах”. Вначалеработы Рихтера почти не привлекли внимания исследователей, поскольку он пользовался еще терминологией флогистонной теории. Кроме того, полученные ученым ряды эквива-лентных весов были недостаточно наглядны, а предложенный им выбор относительных количеств оснований не имел серьезных доказательств. Положение исправил Э.Фишер, который среди эквивалентных весов Рихтер выбрал в качестве эталона эк-вивалент серной кислоты, приняв его равным 100, и составил, исходя из этого, таблицу “относительных весов” (эквивалентов) соединений. Но о таблице эквивалентов Фишера стало известно лишь благодаря Бертолле, который, критикуя Фишера, привел эти данные в своей книге “Опыт химической статики” (1803 г.). Бертолле сомневался, что состав химических соединений постоянен. Он имел на это основание. Вещества, которые в начале XIX в. считались чистыми, на самом деле были либо смесями, либо равновесными системами различных веществ, а количественный состав химических соединений во многом зависел от количеств веществ, участвующих в реакциях их образования.

Некоторые историки химии считают, что, подобно Венцелю, Бертолле также предвосхитил основные положения закона действия масс, который аналитически выражал влияние количеств взаимодействующих на скорость превращения. Немецкий химик К. Венцель в 1777 г. показал, что скорость растворения металла в кислоте, измеряемая количеством металла, растворившегося за определенное время, пропорциональна “силе” кислоты. Бертолле сделал многое для учета влияния масс реагентов на ход превращения.

Однако между работами Венцеля и даже Бертолле, с одной стороны, и точной формулировкой закона действия масс - с другой, существует качественное различие. Негативное отношение Бертолле к закону нейтрализации Рихтера не могло длиться долго, так как против положений Бертолле энергично выступил Пруст. Проделав в течение 1799-1807 гг. массу анализов, Пруст доказал, что Бертолле сделал свои выводы о различном составе одних и тех же веществ, анализируя смеси, а не индивидуальные вещества, что он, например, не учитывал содержания воды в некоторых оксидах. Пруст убедительно доказал постоянство состава чистых химических соединений и завершил свою борьбу против взглядов Бертолле установлением закона постоянства состава веществ: состав одних и тех же веществ независимо от способа получения одинаков (постоянен).

флогистон лавуазье шталь химия

Заключение

Флогистонная теория - первая истинно научная теория химии - послужила мощным стимулом для развития количественного анализа сложных тел, без которого было бы абсолютно невозможным экспериментальное подтверждение идей о химических элементах.

Следует отметить, что положение об отрицательной массе флогистона фактически сделано на основании закона сохранения массы, который был открыт значительно позднее. Это предположение само по себе способствовало дальнейшей активизации количественных исследований. Ещё одним результатом создания флогистонной теории явилось активное изучение химиками газов вообще и газообразных продуктов горения в частности.

К середине XVIII века одним из важнейших разделов химии стала т.н. пневматическая химия, основоположники которой Джозеф Блэк , Даниил Резерфорд , Генри Кавендиш , Джозеф Пристли и Карл Вильгельм Шееле явились создателями целой системы количественных методов в химии. Во второй половине XVIII века теория флогистона завоевала среди химиков практически всеобщее признание.

На основе флогистонных представлений сформировалась номенклатура веществ; предпринимались попытки связать такие свойства вещества, как цвет, прозрачность, щёлочность и т.п., с содержанием в нём флогистона.

Французский химик Пьер Жозеф Макёр , автор весьма популярного учебника "Элементы химии" и "Химического словаря", писал в 1778 г., что флогистонная теория "…наиболее ясна и наиболее согласна с химическими явлениями. Отличаясь от систем, порождённых воображением без согласия с природой и разрушаемых опытом, теория Шталя - надёжнейший путеводитель в химических исследованиях. Многочисленные опыты… не только далеки от того, чтобы её опровергнуть, но, наоборот, становятся доказательствами в её пользу". По иронии судьбы, учебник и словарь Макёра появились в то время, когда век флогистонной теории подошёл к концу.

Литература

• 1) Ахметов Н.С. Общая и неорганическая химия. - М.: Высшая школа,1988.
• 2) Дикерсон Р., Грей Г., Грей Дж. Основные законы химии: В 2-х т. / Перевод с английского и предисловие Е.Л. Розенберга.-М.: Мир, 1982.
• 3) Некрасов Б.В. Основы общей химии: Т. I. -М.: Химия, 1969.
• 4) Штрубе В. Пути развития химии: В 2-х т. / Перевод с немецкого А.Ш. Гладкой, под редакцией В.А. Крицмана. - М.: Мир, 1984.

Очерк общей истории химии [От древнейших времен до начала XIX в.] Фигуровский Николай Александрович

Г. Э. ШТАЛЬ И ОСНОВАНИЕ ТЕОРИИ ФЛОГИСТОНА

Г. Э. ШТАЛЬ И ОСНОВАНИЕ ТЕОРИИ ФЛОГИСТОНА

В сочинениях химиков второй половины XVII в. большое внимание отводилось толкованиям явлений горения и кальцинации (превращение в «известь») металлов. Такое внимание вполне понятно и связано с потребностями расширявшегося производства, в первую очередь с топливной проблемой. Развитие металлургической и металлообрабатывающей промышленности, стекольного производства и других отраслей техники привело в ряде стран Западной Европы к катастрофическому истреблению лесов. Недостаток древесного топлива и особенно древесного угля - единственного в то время средства для восстановления металлов из руд, широко применявшегося в производстве, поставил перед учеными и практиками задачу найти пути более экономичного и рационального использования топлива. Одновременно начались поиски заменителей древесного угля в металлургических процессах. Еще в 1619 г. Дад Дадлей (1599–1684) предложил применять в доменном процессе вместо древесного угля каменный. Поэтому технологи-металлурги и химики, разрабатывавшие пути осуществления этого предложения, довольно широко изучали процессы горения и свойства топлива.

С другой стороны, быстро развивающаяся металлургическая промышленность испытывала нужду в рационализации технологии производства в других отношениях. В частности, обсуждался вопрос о больших потерях металла, превращавшегося в окалину при плавке и термической обработке. Поэтому широко изучался процесс кальцинации металлов и восстановления их из окислов. Кроме того, металлурги XVII в. столкнулись с проблемой добычи металлов из бедных руд. Требовалось научное обоснование переработки таких руд с минимальными потерями металлов.

Развитие представлений о горении и кальцинации металлов происходило в тесной связи с учениями о составных частях сложных тел. На общем фоне господства многих традиционных пережитков средневековья, схоластических догматов и алхимических верований эти учения нередко принимали уродливые формы. Единой точки зрения по вопросу об основных первоначалах тел не существовало. Одни химики придерживались учения о трех первоначалах спагириков, а другие признавали лишь старинное аристотелевское учение о четырех элементах-качествах; большинство же химиков XVII в. пыталось примирить оба учения, придумывая при этом различные гипотетические принципы вещей; четвертые, наконец, такие, как Бойль, высказывали сомнение в справедливости учений перипатетиков и спагириков, формулировали новые идеи, но были непоследовательными в их приложении к объяснениям химических явлений.

Правильное по существу определение понятия «элемент», данное Бойлем, ни у него самого, ни у его современников не нашло логического развития. Оставалось неясным, какие же вещества следует считать истинными элементами тел. Вот почему химики не могли, да и не хотели расстаться со старыми представлениями об элементах и занимались поисками путей подтверждения этих учений, имея в своем распоряжении лишь единственное средство для разложения тел: «универсальный анализатор» - огонь.

Убеждение в том, что при горении и прокаливании тела разлагаются на более простые составные части по сравнению с самим прокаливаемым телом, едва ли можно ставить в вину химикам того времени. Они повседневно наблюдали такое разложение, получая в остатке землю (золу) и, в виде летучих продуктов, воду и некоторые воздухообразные вещества, еще неясной в то время природы. Естественно, что и кальцинацию металлов они рассматривали как частный случай горения с образованием в остатке той же земли («извести»). Подтверждение того, что при прокаливании металл разлагается на составные части, они видели и в образовании дыма, например в случае кальцинации сурьмы посредством зажигательного стекла и нечистых металлов. Никого из них не смущало то, что в результате кальцинации металлы значительно увеличиваются в весе. Этот факт рассматривался как второстепенное, побочное явление, не имеющее большого значения при трактовке процессов кальцинации как разложения металла. Любое объяснение этого факта казалось приемлемым, лишь бы оно не противоречило основной концепции. Бойль дал одно из таких объяснений, допустив, что при кальцинации металлов к ним присоединяется огненная материя. И его точка зрения без критики была принята большинством химиков.

В такой обстановке протекала деятельность основателя теории флогистона Г. Э. Шталя. Разработанная им система взглядов, основанная на сложившихся к концу XVII в. представлениях о составных частях тел и явлениях горения, а также явлениях кальцинации металлов, получила вскоре полное и безраздельное признание химиков и на многие десятилетия утвердилась в качестве теоретической основы химии.

Георг ЭрнстШталь (72) (1659–1734) в молодости изучал медицину в Иенском университете, по окончании которого, получив ученую степень в 1683 г., вел здесь же преподавательскую работу в качестве приват-доцента. В 1687 г. он был приглашен на должность лейб-медика к герцогу Саксен-Веймарскому, а в 1693 г. переехал в Галле во вновь основанный университет в качестве второго ординарного профессора медицины и химии (первым профессором был Ф. Гоффман, о котором будет сказано ниже). В течение 22-летней профессорской деятельности в Галле Шталь подготовил много учеников, некоторые из которых впоследствии стали видными учеными. Все они были горячими поклонниками и последователями нового флогистического учения и широко пропагандировали его в своих сочинениях. В 1716 г. Шталь переехал в Берлин, стал членом Прусской академии наук и королевским лейб-медиком. В берлинский период своей деятельности он опубликовал свои важнейшие сочинения по химии и, в частности, известный курс «Основания догматической и экспериментальной химии» (73).

Теоретические воззрения Шталя окончательно сложились в берлинский период его жизни. В начале своей деятельности в Иене Шталь был близок к алхимии. Познакомившись с сочинениями Бехера, он стал горячим последователем его учений. Взгляды Шталя по вопросу об элементарных составных частях тел в этот период в общем отражали господствовавшие в то время представления. Он делил все тела на простые, которые он называл принципами, или началами, и сложные. Эти последние он в свою очередь делил по степени сложности на «смешанные» и «составные» тела. Кроме того, он выделял в особый класс сложные составные тела, которые называл «агрегатами».

В качестве главных составных частей сложных тел Шталь принимал элементы алхимиков, а с другой стороны, он считал началами тел и последние составные части, которые могут быть выделены из сложного тела в результате разложения. Те из них, о которых ничего достоверно не было известно, он называл «физическими началами», остальные же - «химическими началами». Последние он именовал по-разному, однако в соответствии с элементами алхимиков - ртутью и солью. Так, он употреблял термины «сухая землистость», «воспламеняемое летучее» и «летучий флюид», или соль, «масло», «спирт» и т. д.

В сочинениях, которые Шталь опубликовал в конце XVII в., его взгляды о составных частях сложных тел получили некоторое развитие в связи с объяснением им явлений горения и в особенности явления кальцинации металлов. Еще в Иене Шталь начал исследования, связанные, по-видимому, с рационализацией доменного процесса и металлообрабатывающих производств. Мастеровые обратили его внимание на явление, причинявшее им много неприятностей. Впоследствии Шталь писал об этом следующее: «Кузнецы, медники, литейщики колоколов и пуговичные мастера жаловались на то, что из несовершенных металлов в процессе прокаливания их на воздухе выгорает некоторая часть; металлы при этом распадаются, превращаясь как бы в золу… Почему это происходит, что это за явление, как оно протекает, что именно уходит из металла и, равным образом, как следует поступить, чтобы этого не происходило, или каким образом восстановить потери, - это неизвестно даже таким опытным мастерам» (74).

Несомненно, именно в связи с этой проблемой, Шталь уже в своей «Зимотехнии» (75), вышедшей первым изданием в 1697 г., делает упор на особую роль в процессах горения той «составной части» металлов и горючих тел вообще, которая обусловливает их горючесть. Выясняя природу этой «составной части» горючих тел, он обсуждает, в частности, вопрос о составе серы, которую он относил, как и Лемери и другие химики того времени, к сложным телам. В том же году Шталь (76) описывает следующий, по его выражению, «новый эксперимент синтеза» серы. Он нейтрализовал серную кислоту поташом и прокалил получившуюся при этом соль (сульфат калия) с углем, в результате чего образовалась «серная печень», т. е. смесь сульфидов калия. Из раствора этой серной печени действием кислот он получил серу. На основании этого опыта Шталь заключил, что сера состоит из кислой части, т. е. серной кислоты, и из другой части - «горючего начала», которое содержится в угле.

Здесь же Шталь высказывает мнение, широко развитое им в дальнейших сочинениях, что «горючее начало», содержащееся в угле и жирных веществах, входит также в состав неблагородных металлов. Это следует из того факта, что в присутствии угля и маслянистых субстанций металлы восстанавливаются из «известей» при нагревании. Таким образом, металлы помимо землистой составной части содержат это «начало горючести», и именно это «начало» сообщает металлам их металлические свойства. Для обозначения этого принципа горючести Шталь употребляет термин «флогистон» (от греческих - «огонь» и - «горючий») и пишет это слово по-гречески.

В 1703 г. Шталь переиздал книгу Бехера «Подземная физика». В специальном приложении к этой книге, озаглавленном «Специмен Бехера» («Specimen Becherianum») (77), Шталь вновь развивает взгляды о составных частях металлов и о «начале горючести». Он особо подчеркивает, что эти представления принадлежат собственно не ему, а Бехеру: «Becheriana sunt quae profero», т. е. «то, что я излагаю, принадлежит Бехеру» (78). Однако они довольно значительно отличаются от бехеровских. Действительно, в отличие от Бехера и других своих предшественников, полагавших, что все горючие тела содержат сернистые или жирные составные части, или terra pinguis, придающие им способность гореть, Шталь имеет в виду некий абстрактный «принцип горючести» и поэтому вводит для него специальное название - «флогистон» (79), с целью устранить путаницу в обозначениях.

В дальнейших сочинениях и особенно в вышедшей в 1723 г. книге «Основания химии» Шталь еще шире развивает свои первоначальные представления о флогистоне. Исходя из основного положения, что наличие флогистона в телах служит условием их горючести, Шталь выясняет, в частности, отношение флогистона к огню. По его мнению, огонь (нагревание) необходим для осуществления химических превращений, но он не может рассматриваться в качестве составной части тел, выделяющейся при разложении в виде пламени. Иначе сказать, Шталь отрицает элементарность аристотелевского огня-стихии. Что же касается флогистона, содержащегося в горючих телах, то при выделении из них, утверждает Шталь, он способен соединяться с различными веществами, в частности с воздухом, причем такие соединения весьма прочны. При горении тел флогистон улетучивается из них, производя при этом быстрое вихреобразное движение, и, соединяясь с воздухом, образует то, что обычно называется пламенем или огнем. Из воздуха, в котором флогистон рассеивается, его невозможно выделить химическим путем. Только растения могут извлекать его из воздуха; через растения он переходит и в животные организмы.

Шталь знал, что металлы при нагревании без доступа воздуха не могут превращаться в «извести», но не объяснил достаточно отчетливо этот факт. Он знал также, что при кальцинации вес металлов увеличивается, но говорил об этом как о малозначащем факте и объяснял его в соответствии со взглядами Кункеля.

В чистейшем состоянии флогистон, согласно Шталю, содержится в саже, полученной при сжигании хорошо очищенных масел. Таким образом, флогистон как будто бы можно сопоставить с углеродом. Но Шталь не считал флогистон углеродом и вообще каким-либо определенным веществом. Однако, по его представлениям, «горючая субстанция, или способное производить огонь начало, не только нечто действительное, но и нечто телесное (et-was Korperliches)» (80) и вместе с тем это простое вещество, которое не может быть разложено на какие-либо составные части.

Но Шталь принимал, что флогистон является вещественным лишь в том случае, когда он находится в сочетании с другими веществами в сложных телах. Только тогда он способен при нагревании этих тел проявляться в виде огня. В свободном же состоянии это нечто неопределенное. В «Случайных мыслях» (81) Шталь указывает: «…Вне сомнений, он (флогистон) или совсем не дает огня, представляя собой невидимую тонкость, или же образует далеко разветвленный невидимый огонь, а именно: теплоту». Поэтому, продолжает Шталь, эта первоначальная основная сущность горючести «до сих пор не была найдена и познана сама по себе, вне связи и соединения с другими материями, и не была поэтому описана в соответствии с своими основными качествами».

Далее Шталь указывает, что именно наличием флогистона в составе тел объясняются их цвета и запахи. Этот принцип горючести «присутствует во всех смешанных телесных вещах в большей или меньшей степени, притом во всех трех царствах - растительном, животном и минеральном». «Особенно часто встречается это вещество в растительных и животных образованиях, все части которых пронизаны им, за исключением находящейся в них случайно воды» (82).

Не трудно понять, что с точки зрения объяснения явлении окисления и восстановления металлов флогистон Шталя - это нечто противоположное кислороду или, лучше сказать, это «отрицательный кислород». Если воспользоваться методом уравнений для изображения процесса окисления металл а, то, сточки зрения последователей теории флогистона, мы получили бы: Металл - флогистон = металлическая известь (окисел). Эту реакцию, как известно, можно выразить уравнением: Металл + кислород = окисел металла («известь» флогистиков).

Из сказанного очевидно, что учение Шталя о флогистоне основано на совершенно ошибочных представлениях не только о процессах горения и кальцинации металлов, но и о составляющих тела простых, элементарных веществах. В понятии «флогистон» нельзя не видеть обобщения учений об аристотелевских стихиях-качествах и алхимических принципах тел; принцип горючести, т. е. «сернистой» - «жирной», или «горючей» составной части тел, сопоставлен с аристотелевским элементом-качеством - огнем. По представлениям Шталя, флогистон в большей степени абстрактное понятие, чем материальное тело, т. е. флогистон понимался им аналогично тому, как понималась алхимиками «сера» как принцип вещей или аристотелианцами - «огонь» как элемент-качество. Только впоследствии, уже в период расцвета теории флогистона, химики принялись за поиски среди материальных тел этого неуловимого вещества. Ю. Либих писал в связи с этим: «Вначале флогистон был одно только понятие, вопрос же о материальном его существовании не имел никакого значения до тех пор, пока содержащаяся в нем идея не приносила плодов относительно приведения фактов в порядок и новых обобщений» (83).

Преемственность в представлениях алхимиков и флогистиков очевидна. Она сказалась не только в том, что в основу теории флогистона легло учение о горении тел как об их распаде, и не только в неопределенности и в метафизичности самого понятия «флогистон», но и в том, что теория флогистона не устранила алхимических учений и прежде всего учения о трех первоначалах, составляющих тела. Как известно, именно это учение и было своего рода теоретической основой бесплодных поисков алхимиками философского камня и путей трансмутации металлов. Поэтому, если встать на точку зрения некоторых историков химии, считающих возникновение теории флогистона началом научного развития химии, то следовало бы согласиться с мнением, что «алхимия - мать химии». Однако, как будет видно далее, подлинное научное развитие химии началось лишь тогда, когда из научного обихода были полностью изгнаны основы алхимических учений, прежде всего учение о трех элементах алхимиков, и вместе с ним сам флогистон и другие фантазии, окутанные мистическим туманом.

При всем этом теория флогистона принесла несомненную пользу для дальнейшего развития химии. Эта теория позволила рассматривать с единой точки зрения различные химические процессы, которые ранее считались совершенно разнородными и объяснялись в каждом случае особыми причинами. Особенно важно, что эта теория давала возможность просто объяснять явления окисления и восстановления металлов. Правда, «простота объяснения ослепляла как самого Шталя, так и последовавшее за ним поколение химиков, так что никто из них не замечал вопиющих противоречий между флогистической теорией и фактами» (84). Теория флогистона оплодотворила и экспериментальные исследования химиков, получившие в XVIII в. широкое развитие. Как указывает Дж. Бернал: «Центральным вопросом, вокруг которого вращалась эта теория, была универсальность противоположных процессов флогистации-дефлогистации. Таким образом, она объединяла сходные процессы и разделяла несходные» (85).

Следует, однако, иметь в виду, что быстрый прогресс химии в конце XVIII в. был обусловлен отнюдь не тем, что химики истолковывали вновь добывавшиеся ими новые факты с точки зрения флогистического учения. Со второй половины XVIII в. в химии, под влиянием потребностей бурно развивавшейся промышленности и других факторов, в том числе и потребностей самой химии, началось быстрое накопление экспериментального материала, главным образом данных о составе различных солей, минералов, растительных извлечений и т. п. Эти новые факты, добытые в эпоху господства теории флогистона, но совершенно независимо от существования этого учения, и явились той базой, на которой стала возможной и «химическая революция» и внедрение в химию атомистики и учения об элементах.

Теория флогистона не сразу была принята всеми химиками. Она получила широкое распространение главным образом благодаря деятельности учеников Шталя, многие из которых прославились не столько как теоретики, сколько как экспериментаторы и химики-технологи. Несомненно, что по крайней мере отчасти их достижения в области технической химии и привлекали внимание ученых разных стран Европы. Из сочинений по технической химии, а также из трудов химиков-аналитиков - сторонников теории флогистона и были восприняты европейскими химиками флогистические доктрины.

Приведем в заключение определение, данное Шталем предмету и задачам химии. В курсе «Основания химии» он дает следующее определение химии: «Химия, иначе алхимия и спагирия, есть искусство разделять тела как смешанные, так и составные и агрегированные на их начала (принципы), а также таковые составлять из начал. Ее субъектами служат все смешанные и составные тела, которые могут быть разделены и составлены вновь; цель же ее - само разделение и составление, иначе - разрушение и возрождение» (86). Это определение, так же как и приведенное ранее определение Лемери, типично для химиков-врачей того времени и отражает лишь задачи химии как искусства с чисто практическим направлением, обслуживающего в первую очередь нужды медицины и фармации.

Отметим в заключение, что Шталь был последователем корпускулярной теории, но понимал ее чисто механистически.

Из книги Славянская Европа V–VIII веков автора Алексеев Сергей Викторович

Основание Киева За Днепр волынцевские племена вторглись уже в начале своей истории. Это не было массовое переселение - большинство жителей киевской округи сохранило свою культуру. Волынцевцы постепенно растворились в их среде. Однако с этого времени полянское

Из книги Императорская Россия автора Анисимов Евгений Викторович

Основание Петербурга Петр I, отпраздновав взятие Нотебурга, не решился идти вниз по Неве и отложил поход до весны 1703 года. В ту зиму отряды Меншикова, как сообщала первая русская газета «Ведомости», нападали на мызы и деревни в окрестностях Кексгольма и там захватили

автора

Географическое его основание Прежде всего поищем этих условий в свойствах страны, где установился изучаемый порядок. Родовая нераздельность княжеского владения в Киевской Руси имела опору в её географических особенностях, т.е. в условиях её материального

Из книги Курс русской истории (Лекции I-XXXII) автора Ключевский Василий Осипович

Основание политическое В других условиях, вызванных к действию той же колонизацией края, надобно искать источника самой идеи удела как частной личной собственности удельного князя. Колонизация ставила князей Верхнего Поволжья в иные отношения к своим княжествам, каких

Из книги Полная история ислама и арабских завоеваний в одной книге автора Попов Александр

Основание Багдада При начале правления клана Аббасидов постоянно возникал вопрос выбора местонахождения новой столицы. Аль-Мансур, долго пытаясь подыскать что-либо подходящее, понял, что проще основать новый город, и в 762 году заложил на западном берегу реки Тигр в месте,

Из книги Всемирная история без цензуры. В циничных фактах и щекотливых мифах автора Баганова Мария

Основание Александрии Захватив Египет, Александр решил основать там большой город и дать ему свое имя. Считается, что место для города Александру подсказал приснившийся ему Гомер, продекламировавший следующие стихи: На море шумно-широком находится остров,

Из книги История Византийской империи. Время до крестовых походов до 1081 г. автора Васильев Александр Александрович

Основание Константинополя Вторым событием первостепенной важности, после признания Христианства, было основание Константином новой столицы на европейском берегу Босфора, уже при входе его в Мраморное море, на месте древней мегарской колонии Византия (?????????? – Byzantium).

Из книги «Бежали храбрые грузины» [Неприукрашенная история Грузии] автора Вершинин Лев Рэмович

Основание Собственно же история Иверии начинается с Александра Македонского. Вопреки рассказам летописцев, что Двурогий туда заходил, но, естественно, был побежден, восхитился мужеством будущих грузин, помирился с ними и заключил договор о дружбе и взаимопомощи, на

Из книги Сибирская одиссея Ермака автора Скрынников Руслан Григорьевич

ОСНОВАНИЕ ТОБОЛЬСКА Пятьсот сорок казаков прибыли с Ермаком в Сибирь. Лишь девяносто ушли из Кашлыка с головой Иваном Глуховым и Матвеем Мещеряком. Еще три-четыре десятка ермаковцев, ездивших с посольством в Москву, были задержаны там властями.Казаки налегали на весла,

Из книги Египет. История страны автора Адес Гарри

Основание Каира После того как фатимидский военачальник Джавхар, грек или сицилиец, обратившийся в ислам, во главе небольшого отряда верных воинов-берберов взял Фустат (969), он заложил новую резиденцию правителя и город в нескольких милях к северу. Это поселение назвали

Из книги Хунну и Гунны (разбор теорий о происхождении народа Хунну китайских летописей, о происхождении европейских Гуннов и о взаимных отношениях этих двух на автора Иностранцев К.А.

III. Теория турчизма Хунну и финнизма Гуннов. Абель Ремюза, как сторонник первой части этой теории и разбор его доводов. Клапрот - главный представитель этой теории. Его исследования и разбор их. Другие последователи этой теории. Её общее значение. Следующая по времени за

автора

IV. ВОЗНИКНОВЕНИЕ ТЕОРИИ ФЛОГИСТОНА

Из книги Очерк общей истории химии [От древнейших времен до начала XIX в.] автора Фигуровский Николай Александрович

V. КРИЗИС ТЕОРИИ ФЛОГИСТОНА ПРЕДМЕТ И ОБЩИЕ ЗАДАЧИ ИСТОРИИ ХИМИИ В развитии химических наук и химической техники приняли участие многие тысячи ремесленников, химиков-практиков, врачей, технологов, изобретателей и ученых сотен поколений. Все они внесли тот или иной вклад

Из книги Очерк общей истории химии [От древнейших времен до начала XIX в.] автора Фигуровский Николай Александрович

Из книги Очерк общей истории химии [От древнейших времен до начала XIX в.] автора Фигуровский Николай Александрович

НАУЧНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ЛАВУАЗЬЕ В ОБЛАСТИ ПНЕВМАТИЧЕСКОЙ ХИМИИ. ОСНОВАНИЕ КИСЛОРОДНОЙ ТЕОРИИ Если не считать двух статей, посвященных анализам образцов гипса, то первой серьезной работой Лавуазье явился мемуар «О природе воды», представленный им в Академию наук 10 мая

Из книги Всемирная история в изречениях и цитатах автора Душенко Константин Васильевич